Девки

На часах два ночи. Киев.
- Есть теория, что это собаки приручили человека, а не человек собаку, - говорит Даша. Кроме нас перед «Джерелом» никого. Луна. Сверчки.
- Ты там будильник на пять все же поставь, - добавляет она.
У меня сегодня поезд до Краматорска.
***
Мы мчимся по проспекту Победы и я не говорю таксисту, что поезд вот-вот уйдет.
- Смотрите, 170, - и так показывает он на спидометр.
Впервые в жизни я опоздала на поезд.
***
В Краматорске, уже на следующий день, Лис с Федоровичем рассказывают, как ехали из Донецка через блок-посты осенью, был дождь и они промокли до трусов.
- У меня рекорд 13 часов из Донецка сюда. Три часа мы просто стояли на дороге. А один раз смотрю, а на обочине лежит мужчина. Такой уже в годах. Я сначала думал, может пьяный, а он умер. Рядом палочка, сумки. Его потом накрыли.
И меня цепляют именно эти сумки. Человека нет, а сумки с нехитрыми пожитками – вот. И вещи сложены, как он их уложил.
- Юлька жалела, что ты не с ней поедешь. Говорит, ты же ничего там не знаешь.
- Ничего, я буду смотреть, что другие делают.
***
До открытия блок-поста еще 20 минут.
- Я за тем мальчишечкой, - говорит обо мне старушка. Я в спортивном костюме. Капюшон.
Очередь от дороги отделяет металлическая сетка. «Горловка – 7 км, Донецк – 59 км» - надпись на придорожном щите.

***
Солнце просвечивает сквозь желтеющие листья на бульваре проспекта Ильича. Спешу к Леночке домой. Те же лавки, чисто. Нащупываю телефон в кармане. Хочется звонить знакомым и радостно кричать: «Я в Донецке». А потом останавливаюсь у лавки и стираю слезы. Но может это все гормоны.
***
- За приезд, - наливает Игорь коньяк вечером. Пару часов назад мы забирали с ним Полю из школы. Я не видела ее два с половиной года. Сейчас она во втором классе. Я зашла в холл, пока папа с Никиткой ждали во дворе.
«А что, если я ее не узнаю?» - мелькнула смешная мысль. И я ее не узнала. За два года волосы совсем потемнели. А в детстве она была почти блондинкой.
***
- А почему ты живешь в Украине? – спрашивает Никитка.
- Мне больше негде жить.
- А ты купи тут дом и часто приходи к нам.
- Это как в твоем «Майнкрафте». Чтобы что-то появилось нужно накопить ресурсы.
***
Сижу на лавке в небольшом прямоугольнике яблоневого сада зажатого оранжевыми пятиэтажками. Мужчина поливает из ведер молодые саженцы. На детской площадке папа катает ребенка. Заходит солнце. Шумят машины на проспекте Ильича.
Оказывается совсем рядом работает Аннушка. Завтра мы едем к ней домой в Харцызск.
***
По дороге на маршрутку забегаем на полтора часа в ботанический сад. Дорожки разбитые, но строят японский садик, а на грядках с астрами и георгинами работают люди.

Были сегодня с мужем в большом "Ашане" на Красносельской, и я вышла покурить. Там теперь специальный закуток за углом, где толпятся и покупатели, и сотрудники. И вот, неподалеку от меня курит молодая женщина в форме уборщицы.Я, к сожалению, не умею различать выходцев из государств Средней Азии. Может быть, она узбечка, а может - киргизка. Словом, просто молодая полноватая женщина с очень приятным улыбчивым лицом. Мы с ней переглянулись, улыбнулись, стоим.

И тут к ней от входа мимо меня вразвалочку подходит охранник. Мелкий такой, щуплый, уже знатно лысеющий молодой дохлячок, которого даже я, полагаю, могу свалить одной левой. На ходу доставая сигарету, он говорит ей таким... распекающим и одновременно барски снисходительным тоном: "Все куришь? И курит. и курит, совсем страх потеряла - бросай уже давай! Смотри у меня!". От одного этого тона меня скручивает, а она очень спокойно отвечает, что это - ее вторая сигарета за весь день (часов семь вечера уже), потому что "вы же знаете, нам только три раза в день можно, вот я второй раз вышла".

Она выбрасывает окурок, но не уходит - не может уйти, потому что дохлячку пришла охота поболтать, он, белый сахиб, ей "тычет", она ему "выкает", он похохатывает и отпускает какие-то просто оскорбительные шуточки, все как всегда. Я курю и свирепею, влезать нельзя, нельзя, Леся, молчи, ты сделаешь только хуже! - и вдруг становлюсь свидетелем реального мастер-класса в духе Карнеги.

Начинается с того, что она мягко и как-то на удивление кстати вставляет, что в конце сентября поедет домой к родным - и оттуда непременно привезет ему настоящей отличной баранины и поделится семейным рецептом, ему непременно понравится. Так они съезжают на разговор о любимых блюдах и о том, кто как режет овощи. А потом происходит что-то такое...

Сначала я понимаю, что у него совершенно изменились интонации. Он разговаривает, как нормальный человек, и смеется уже не противно. А она его слушает, скрестив руки на груди, я смотрю на нее и любуюсь - в ее лице нет ни малейшего намека на подобострастие или терпеливую скуку зависимого человека, есть только искренний теплый интерес и чудесная эта немного лукавая и бесконечно женственная улыбка и дружелюбие.

И он купается в ее внимании, он уже совершенно по-другому стоит, он перестал то и дело зачем-то бить урну носком начищенного ботинка, он разливается соловьем - уже не как хозяин положения, а как просто обычный сотрудник, болтающий на равных с коллегой во время перекура.

Первые в своей жизни видеофильмы голливудского производства я увидела лет в одиннадцать-двенадцать. В видеосалоне дома отдыха им.Орджоникидзе под Харьковом. Этот дом отдыха был ведомственным - для сотрудников предприятия, которым руководил мой двоюродный (а по семейной близости - родней родного, конечно, - он вообще был патриархом тогдашнего крепкого еще нашего семейного клана из нескольких "веток") дед, и поэтому нам туда можно было ездить летом.

Такие сплошь сосны-сосны плюс в то время считавшиеся страшно крутыми двухэтажные коттеджики, которые все называли "аннушками": треугольная крыша почти касалась земли, и домик напоминал букву "А". И вот, был там не только открытый кинотеатр (почему-то туда привозили довольно старые фильмы вроде французского "Горбуна" или нашего "Табор уходит в небо", а еще был какой-то советский фильм-катастрофа о пожаре в пансионате, и он напугал меня до смерти, и я страшно радовалась, что мы-то живем не в пансионате, а в доме отдыха, и само слово "пансионат" меня до сих пор как-то нервирует...

Да, так вот, перед сеансом все нарывали веток с листьями и сидели, мерно отмахиваясь от комаров; а однажды я во время сеанса подняла голову и увидела небо, густо-густо усыпанное звездами, ахнула, и весь большой зал тоже поднял головы и заахал), но и комнатка-видеосалон.
Один дешевый (в смысле, для владельцев-то дорогущий, по тем временам) видеомагнитофон, телевизор с небольшим экраном, "сыплющиеся" вхс-ные кассеты, многажды перезаписанные, со "снегом" уже на изображении.

Если в помещении долго и с чувством употреблять всякие-разные алкогольные напитки, то в нем обязательно поселится казарменный дух. Не тот, который на все пуговицы застегнут. Я про атмосферу сейчас.

Вязко, душно, очень неуютно и постоянно болит голова. Еще телефон, который звонит только по делу, а больше ни по кому не звонит. Тоже, знаете ли, важный аспект.

Мне тут одна уважаемая дама пищу для размышления подбросила. Женщинам, дескать, нельзя спуску давать. Чуть раскроешься и уже клеймо "размазня" на лбу. А там и до нехорошего всякого не далеко.

Это же получается, что личное пространство надо минами утыкать. Чтобы пулеметные гнезда во все поля, зона отчуждения, усеянная скелетами противотанковых "ежей", и гроздья "егозы" поверх этого железобетонного бутерброда. Не личное пространство, а прямо "Омаха-Бич" накануне высадки союзников.

Нет, я в курсе, что люди - мрази и пулемет в хозяйстве не повредит. Не знал только, что на женщин это тоже распространяется. Бывают, конечно, весьма специфические дамы, едкие, как серная кислота. Но этих с трехсот метров распознать можно. По острому запаху серы, как правило.

Физкультуру в школе я не любила, а во втором классе даже вступила в тайный кружок ее ненавистников, куда входили еще две мои одноклассницы. Уровень моей физической подготовки был такой, что редко хватало сил прокомпостировать билет в трамвае с первого раза, а на четвертом этаже начиналась одышка, если я шла по лестнице.

В моем близком окружении нет людей, которые занимаются спортом или хотя бы регулярной физкультурой. Но однажды эта ниша открылась. И я брожу, как герой Civilization по карте, открывая новые, ранее темные уголки, и смотрю на все как иностранец. Я решила сходить на разные занятия по фитнессу, чтобы понять, что это такое и что мне понравится. За три месяца я попробовала девять разных видов. О своих впечатлениях я и расскажу.

Бег

Все началось с бега этой зимой, когда из-за сидячего образа жизни стало совсем невыносимо, а чем дольше я отдыхала – тем меньше было сил. И тут я услышала песню Muse «Map Of The Problematique» - такую прекрасную, что под нее хотелось бежать, не дожидаясь весны. А я и в теплое время года может раз семь за всю жизнь выходила бегать.

Но я решила не упускать это желание. Дня три гуглила, что нужно для зимнего бега. Еще неделю все это покупала и в середине января вышла на первую пробежку.

Таню Потеряйкину я впервые встретила на рыцарском турнире 1 мая в парке Щербакова. Единственная девушка среди рыцарей, она терпеливо ждала начала сражения. Стоял жаркий полдень и оттого ощущение сюрреализма было еще более полное. Впечатление, что перенесся на машине времени в Средневековье, рядом девушки делают сэлфи на тоненькие смартфоны с закованным в латы рыцарем.

К Тане то и дело подходят фотографироваться дончане. Конечно, выглядела она потрясающе. Длинные светлые волосы, небрежно собранные в косу, невероятно женственная хрупкая фигурка, красивый маникюр и вдруг – кольчуга, шлем, меч.

Несчастная любовь завела в Средневековье

На этом мое удивление не окончилось, оказалось, что 23-летняя девушка-рыцарь работает в цветочном магазине и очень любит свою работу. Там мы с ней и беседуем в окружении шикарных роз, нежных ирисов и душистых фрезий.

- В основном люди приходят к нам по счастливым поводам и мне нравится дарить им радость, создавать композиции из цветов, - говорит Татьяна. – Хотя по образованию я математик-программист, окончила матфак ДонНУ, но по образованию не работала. Так получилось, что однажды пришла подработать в цветочный магазин и просто влюбилась в это дело. Это же настоящий женский рай!

Я нахожусь в том почтенном возрасте, когда свободное время тратится на ностальгические рассказы в стиле "Помню Брежнева живого, Горбачева молодого".

Завидев фотку из серии открыток "Донецк - какой-то там год прошлого века" у меня увлажняются глаза.

Про "Золотое кольцо", оно же площадь Коммунаров, есть ностальгический рассказ. Да-да, я помню это место без "бочки", и гастроном "Ленинград" (который сейчас "Юзовский пассаж") и где однажды летом мама купила мне замечательные "мыльницы" (ну-ка, молодежь, рискни предположить, что это)))), причем мыльницы продавались в том же отделе, что и мясные консервы...

Да откуда ж я знаю, почему)) Это был 1991-й год, тогда много чего необъяснимого происходило.
Мы жили тогда в микрорайоне Текстильщик, а в музыкальную школу № 2 ездила я аж на старый Планетарий.

Возьмите карту и посмотрите расстояние. Поездка занимала от полутора до двух часов. От Текстильщика - до магазина "Подарки" - перебежать на остановку троллейбусов напротив того самого гастронома "Ленинград" (вон она на фото, возле нее уже стоит троллейбус) - доехать до Таманского проспекта, подняться на Артема... От окраины до центра бегали автобусы, молодой человек, только автобусы. Да, те, которые на каждой остановке.... Набитыееее.... "Пассажиры, встаньте "елочкой!" - это от тамошних кондукторов.

Ладно-ладно! Я помню, что все вы - неприлично занятые люди. Политики, ученые, журналисты, общественные деятели, писатели и спортсмены. Где-то, среди вас, затесалась даже парочка министров и действительно толковых политологов.

У нас тут, знаете ли, компания не хуже, чем в известном анекдоте про Ад, где всегда собираются интересные граждане. Но! Сегодня же воскресенье и можно забыть о делах. Подождет ваш Донни, ничего с ним не сделается. В крайнем случае, развлечет себя игрой с "Томагавками".

Итак! Сериал "Мужчина ищет женщину". Маститые критики ставят ему какие-то запредельно высокие оценки. И, надо признать, ставят вполне заслуженно. Потому, что самый остроумный стеб над штампами в отношениях полов.

Причем, уровень абсурда выкручен на максимум, что, по моему скромному мнению, является изюминкой сериала.

Я подписана на группы дончан, где они делают что-то вроде переклички о ситуации в городе. Во время обстрелов пишут, что творится в их районах. В последние дни эти ветки обновляются ежеминутно. Выглядит это так: "Буденновка, очень страшно, без преувеличения. Что-то мощное долбит, как будто металлические сваи вбивают, сильная вибрация, тяжелое эхо, новенькие ощущения" - "Набережная. С севера даже видно зарево...сильно лупит.." - "пл. Ленина. Звуки слышны со всех сторон. То прилетает, то улетает. Очень громко. Окна трясутся, давно такого не было. Не очень близко, но слышно мощно" - "Ветка-стабильно тяжко. Будем жить,Донецк!" - "Площадь Ленина. Звук с запада совсем рядом. Прям как на голову металл плашмя большим листом" - "Калиновка. Автоматные очереди. Отходим от окон!" - "Держитесь друзья, это скоро всё пройдёт !!! Всем ЖИТЬ !!!"

Люди пытаются описывать звуки. Кто-то уже знает, что именно стреляет, и вычисляет оружие по звуку. Кто-то говорит "бахи" и "бухи". Кто-то - "Какой-то хлопок недалеко, звука полета не было слышно", "раскатистый с треском".

Меня там нет. Я здесь. Я не могу этого не читать. Это все мое родное, это родина моя. Я знаю каждое место, которое упоминается в этих перекличках. Мне нельзя жмуриться. Недавно один человек написал мне, что я "зажралась в своей Москве" и мне "плевать, что нас тут убивают" - потому что не пишу о происходящем, не делаю перепостов. Что я могу ответить. Что я не вижу смысла писать - отсюда, только добавляя того, чего и так через край. Что изо дня в день и из ночи в ночь я беспомощно читаю эти переклички. Представляю себе людей, которые сидят в коридорах, в ванных, в убежищах. И вот так - через маленькие свои телефоны - пытаются держаться за руки. Вместе не так страшно. Они поддерживают друг друга, запрещают друг другу паниковать, ищут слова, чтобы подбодрить и утешить. Никого из них не знаю, но можно догадаться как минимум о возрасте и характере. Город мой весь, как частая паутина, покрыт невидимыми ниточками этих связей между незнакомыми людьми, которые держат руку на пульсе. Они как будто стучат - "мы живы!", "sos"... Из-за стенки - стук, голоса. Что мне делать. Я ничего не могу делать. Это немного похоже на страшный сон. Вот я стою, вот из-за стены стучат и зовут. Морок, бред, ночной кошмар. И глупое, но временами невыносимо острое чувство вины. За то, что я здесь, за то, что я в безопасности. За то, что у меня свет, тепло и вода.

"Бандерша", хозяйка злачного места, оказывается, к национальному Герою не имеет отношения, а на идише означает "притон".

Всё смешалось вна украинском доме...

Мощный праздничный троллинг киевского метро - повсюду светится изображение Бандера-с Антонио на рекламе парфюма. А шо такое, заплатили и висит...

"Бандера, будущий Поппель происходил из семьи крещенных в униатство евреев (выкрестов). Отец: Адриан Бандера – греко-католик из мещанской семьи Мойше и Розалии (в девичестве Белецкая, по национальности – польская еврейка) Бандер. Мать будущего украинского "героя" Мирослава Глодзинская – польская еврейка. То есть, идеолог украинского национализма был чистокровным евреем.

А объяснение о происхождении его фамилии получается простое. Современные укронацисты переводят её как "знамя", но на идише означает "притон". И это не славянская фамилия, и не украинская. Это босяцкое прозвище женщины, которая владела борделем. Таких женщин называли на Украине бандершами. Физические данные самого персонажа не оставляет сомнений в его генетическом происхождении: при росте 159 сантиметров и переднеазиатских чертах лица нет вопросов ". (ФБ).

Купила в книжном биографию Бандеры 2009 года серьёзного издательства "Фолио", изучаю. Как же он при концлагере в отдельном домике выжил, никто его не бил. Разные порядки царили в Заксенхаузене, сына Сталина там содержали. Фамилия Шухевич давно мне знакома - отец тёти Аллы,(в девичестве Ревенко), лучшей подруги моей мамы, участвовал в его ликвидации, так что наслышана с детства. Майор Ревенко его звали, можно погуглить. Теперь дядя Юра, муж его дочки, уезжает по полгода в Израиль, к внукам.... а Майдан кроет матом. Совок конченый, в 80 лет ездит на международные соревнования по плаванию и регулярно побеждает в своей возрастной группе.

Гвозди бы делать из этих людей.

Отсюда