Леся Орлова

Чего не надо делать, если вы немного выпили и пребываете в сентиментальном настроении («ах, мой милый Августин, все прошло, все»). Что надо делать, если вам основательно хочется не то чтобы порыдать, но прослезиться – и так, чтоб за это не было мучительно стыдно.

(откупорив шампанского бутылку – опционально) пересмотреть «Зеленый фургон» 1983 года. Где Харатьян, Соловьев, Демьяненко, Адомайтис, Брондуков, Марцевич, Ильичев, Дурова, Григорьев и проч., и голос Джигарханяна как полноправная актерская работа.
(да ладно, ну пара бокалов вина всего-то была, к тому же я сто лет уже как пополам с водой его пью!)

Дописывала ночью большой текст о Екатерине Первой, она же Марта Скавронская, она же Марта Крузе, она же Екатерина Михайлова. Ну, о ней все всё знают, что тут напишешь-то, кроме избитых очевидностей «своими словами». Но вдруг мне эта история увиделась в другом разрезе совсем. Из-за совпадения дат.

Марта родилась в 1684 году. А Шарль Перро написал свою версию «Золушки» в 1697-м. И вот тут прямо заголовок напрашивается: «Подлинная история Золушки».

Потому что, если так смотреть на судьбу жены Петра Первого, то все раскладывается очень показательно. Там даже есть место фее, точнее – череде фей. Просто таких… тоже подлинных. Ну, или же какое-то количество «тех, кто раньше с нею был» - это все-таки не феи, а, соответственно, крысы, мыши и ящерицы, которые в итоге до дворца-то Золушку довезли.

Теперь, чем бы я ни занималась, постоянно срабатывает принцип притяжения: основная поглотившая меня тема как будто примагничивает «свое». Вот, вчера я занималась вполне рутинным делом – изучала по рабочей необходимости биографию Гедеона Рихтера. С основной работой "вокруг Нюрнберга" это никак не связано. Формальная история рекламного толка, ничего особенного. А о Гедеоне Рихтере я ничего не знала, кроме «аптеки» и «фирменных лекарств». О нем материалов немного совсем, поэтому мне пришлось посмотреть фильм о нем – часовой, в модном формате «дока с оживляжем и реконструкциями». Неплохо сделанный, кстати, вполне увлекательный, если бы мне не надо было каждые две секунды жать на стоп и стенографировать текст, что в результате заняло все три часа, заканчивала в полусне, наконец в полчетвертого утра обрушилась в сон – и снилось мне, ясное дело, нечто вполне реалистичное, об убежищах, о желтых звездах на пальто… Потому что совсем уже пожилого Рихтера, главного фармацевта довоенной Европы, расстреляли нацисты. В 72 года.

По случаю вспомнила смешное.

Несколько лет назад мне в фб попался чрезвычайно любопытный тред - там женщины делились опытом и советами на тему "как сделать, чтоб мужчина был - твой".

Я люблю, когда мудрость. Много почерпнула оттуда. Там все было очень серьезно, и дам, которые наивно решались пошутить или подвергнуть сомнению изначальную задачу, изгоняли с такой коллективной яростью, что реально перья во все стороны летели. Я благоразумно осталась в режиме благодарного читателя, короче.

Сегодня вечером после долгого жаркого летнего дня я сварила целую кастрюлю молодой картошки, которую предварительно честно, как старшие учили в детстве, отскребла ножом добела (потом обнаружила, что натерла мозоль на указательном пальце), с укропом, с чесноком, со сливочным маслом. И сделала простейший овощной салат – помидоры, огурцы, салатные листья, красный лук, много разной-преразной зелени, чеснок, уксус-сахар, соль-перец и, в нарушение наших обычных правил, базарное ароматное подсолнечное масло, а не давно привычное оливковое, это вот прямо само получилось, почти автоматически, рука потянулась не за толстостенной красивой бутылкой с оливковым, а за нелепой пластиковой от минералки, в которую масло на рынке налили. А муж занимался селедкой – тоже красный лук, уксус-масло, «все эти вещи». Он еще любит с яблочком – и у нас как раз был только что с рынка принесенный молоденький «белый налив», запах которого мгновенно переносит меня… ладно, сейчас, я как раз к тому и. Кроме яблок, на подоконнике выстроились лоточки с абрикосами, мелкие белые нектаринки, почти сливы, черешня. И все это пахло июлем.

В этот раз было так. Я редактировала короткий текст о том, как США предоставили огромный кредит Великобритании после войны. Идея этого кредита принадлежала знаменитому английскому экономисту Джону Мейнарду Кейнсу, сложнейшие переговоры тоже осуществлял он. Текст надо было как-то проиллюстрировать, я пошла искать фото неизвестного мне Кейнса (ну – где я, и где история мировой экономики). И среди фотографий вдруг увидела его с маленькой женщиной, ростом по плечо ему. Подпись гласила: Кейнс и его жена Лидия Лопухова в 20-е годы.

Какие интересные рифмы порой складываются прямо при тебе… Вы, может, скажете – ерунда, совпадение. Но вот как было.

В последнее время я много читаю о великом, без преувеличения, советском фотографе, военном фотокоре Евгении Халдее. Ну, он же на Нюрнбергском процессе снимал – и уникальными свидетельствами мы все ему обязаны. Да господи, первое, что вспоминается, - «Знамя Победы над Рейхстагом»… И «Бранденбургская мадонна» еще. Плюс, для каждого человека в Донецке Халдей – свой. Он же наш, донецкий, юзовский, им очень всегда в моем родном городе гордились.
Биография у него, конечно, ох… Начать с того, что 13 марта 1918 года его маму и дедушку убили во время еврейского погрома, а сам он, малыш, которого тогда звали Ефимом и которому двух лет еще не исполнилось, был ранен выстрелом в грудь. Мама закрыла его своим телом, пуля прошла сквозь нее – ему до ребра. Воспитывала потом бабушка. Он с 13 лет работал на заводе (год себе приписал для этого), а в 12 сделал первый снимок самодельным фотоаппаратом (сам собрал из бабушкиных очков и картонной коробки).

КТО ОН БЫЛ ДЛЯ МЕНЯ
(Наверное, это очерк. Олег Владимирович был из последних могикан – ему была по умолчанию понятна разница между «очерком», «эссе» и «рассказом»)

Нужно прощаться. Я снова – в пятый раз за несколько последних лет – не могу лично быть там, где прощаются. От этого чувство вины – нелепое, но острое. Но и еще одно чувство: если я не увижу своими глазами, как все заканчивается насовсем, то этого как бы и нет по-настоящему. Я не видела – значит, нет. Легче ли от этого? Я не знаю. Не могу сказать. Точно легче, чем тем, кто там будет, кто проводит, кто положит цветы и выпьет не чокаясь.

Звягинцев - юрист и историк, очень известный, годами плотно занимается Нюрнбергским процессом. "На веки вечные" - книжка художественная, и мне так кажется, Звягинцев-писатель Звягинцеву-историку сильно уступает, но это уже чистая вкусовщина с моей стороны, конечно. Хотя в процессе чтения я все время думаю, почему по тем же законам и канонам написанная Юлианом Семеновым сага о Штирлице у меня не вызывает такого протеста именно в части вымысла и стиля. Скорее всего, потому что Штирлиц уже был, когда меня еще не было, и, соответственно, я его привыкла воспринимать как данность.

Но я про другое хотела. Там в конце книжки приведены фотографии - кадры из снятого по ней фильма. И проглядывая их, я поймала себя на неиллюзорном зубовном скрежете.
Кино я не видела, смотреть не планирую, заранее отлично представляю, что там и как.
Представляю, причем, в первую очередь по тем, кто там играет (как играет - даже по фотографиям видно).
Ну - кто, кто... Поречкенков. Гармаш. Порошина.

Помните, я как-то писала о детях из соседнего подъезда, за которыми наблюдаю всегда с огромным удовольствием? Старший брат (на самом деле - маленький, ему лет 8-9, мне кажется) и младшая сестренка, года 4, я бы сказала. Дети родителей из какого-то государства Средней Азии, может быть, кыргызстанцы, симпатичные очень. Ну, я тогда писала, как брат обычно ведет сестренку за руку к детской площадке, сначала они спускаются по ступенькам подъезда медленно, он чуть впереди, как бы ее страхует и ждет без всяких признаков нетерпения, она медленно и немножко неуклюже, у нее красный рюкзачок, пройти им надо метров 15, но он предельно собран и встревожен, у него ответственность, он прямо всем собой ее прикрывает от потенциальных коварных автомобилей и вертит головой в их поисках, чтоб защищать. И потом на площадке то и дело отвлекается от собственных занятий вроде висения вниз головой на перекладине, к ней подбегает, то соком напоить, то водичкой, то какое-то ее ведерко унести из песочницы на скамейку, а взамен принести игрушку, то сопровождает ее на качели и качает или стоит рядом и смотрит, чтобы не упала...