Леся Орлова о неуклонном движении вниз

Очень модная фишка сейчас в отечественных сериалах - герой-эпизодник "интеллигентный бомж". С юморком так всегда, озорно, с внезапными проблесками недюжинного интеллекта и с цитатами из классиков, пишет у себя в Фейсбуке когда-то дончанка, а теперь москвичка Леся Орлова.

Этим летом у нас в подземном переходе человек играл на гитаре. На электрогитаре, подключая ее в маленькому "усилку". С тех пор, как из нашего перехода Сергей Семенович распорядился вычистить позорный пережиток прошлого в виде ларьков с косметикой, плюшками и ремонтом обуви-часов, банкоматов, а заодно пункта охраны, ходить там вечером стало как-то неприкольно, знаете ли. Такая залитая ярким светом "кишка", пустая абсолютно, только гулкое эхо твоих собственных шагов, которые ты ускоряешь едва ли не до бега. Теперь, кстати, уже не очень пустая, потому что там стала собираться компания бомжей.

Так вот. Человек этот летом играл на электрогитаре - в пустом переходе. На голове у него при этом была хипстерская вязаная из разноцветных ниток шапочка, лет ему, думаю, за пятьдесят - крепких музыкантских таких, вполне алкогольных и вполне рокерских. Играл он прямо оооочень "тяжелые" вещи, без компромиссов для публики, импровизировал. В пустом переходе - для самого себя больше, по ощущениям.

Мы ему деньги всегда клали, потому что - хотя это ни разу не наша музыка, - понимали, что он явный экс-профессионал и "бич" именно в значении "бывший интеллигентный человек". Он всегда был очень вежлив, погружен в себя и независим. Ничего не просил, за деньги - тут правильно будет сказать "за гонорар", - сдержанно благодарил.

Потом однажды он оказался в переходе без "усилка" и с обычной гитарой. Сухо ответил, что пришлось продать, так что пока - так.

Потом внезапно перешел на детский ксилофон. Маленький-маленький. На котором виртуозно играл какие-то совершенно нереальные вещи - все с тем же отстраненным видом, не обращая внимания на проходящих мимо людей. Муж спросил его: "А гитара..?" Он пожал плечами и сказал "пока так".

Сегодня я шла по переходу и снова его увидела. Сначала не поняла, что он - это он. На том же месте, где всегда. Теперь на нем был какой-то жуткий треух, он сидел на корточках - не как зэки сидят, а как дети. Перед ним лежала пара перевернутых старых сковородок, какая-то маленькая кружка, кастрюлька и пара крышек от кастрюль же. Набор где-то из шести предметов, очень компактно выстроенных, явно по какой-то логике. Он барабанил по ним - кажется, ложками или вилками. Ритмично, с разным звуком - и в этом была мелодия.

Напротив, по диагонали, общалась между собой группка бомжей, вполне себе тихо, с нормальными интонациями и смехом. Я, конечно, положила ему деньги - что наскребла, было бы больше - дала бы больше. Он, как всегда, очень вежливо и спокойно сказал "благодарю вас". Запах от него - просто невыносимый.

Я пришла домой, рассказала мужу. Он сказал, что детский ксилофон сменился сковородками и крышками уже какое-то время назад, только никаких вопросов уже не задавалось, конечно. Еще сказал, что эта группка бомжей - вполне себе приличный народ, ведут между собой какие-то совершенно обычные интеллигентские беседы, - он слышал. Видел, что иногда бич тоже с ними общается - в отстраненной своей манере.

Я все думаю (очень щемит) про эту цепочку: электрогитара с усилком - гитара - детский ксилофон - кухонная утварь. Про то, что все равно - играя, зарабатывая, а если не зарабатывая, то - просто играя, а значит, очень любя. Про то, что стремительно падая. Никогда за такой короткий срок с такой наглядностью передо мной не проносилась чужая трагедия. Наверное, это сравнимо со знаменитым хэмовским рассказом из шести слов про "детские ботиночки, неношеные". Только тут все по правде.

Модный сериальный персонаж "интеллигентный бомж", занявший сейчас, наверное, место лукавых и мудрых пожилых рабочих и прочих дедов Щукарей, мне теперь совсем тошнотворен и стыден.