Донецк + Стус = любовь?

20 декабря 2012 года в Донецкой библиотеке имени Крупской прошло торжественное открытие музея поэта Васыля Стуса.

Все как полагается: вступительное слово о гении украинского бунтаря, несколько слов о трудностях, которые пришлось преодолеть, и о людях, которые помогли это сделать, воспоминания современников, знавших Стуса лично, и много-много пафоса.

Не слишком похожий на себя, но все же Стус

В самом музее можно увидеть фотографии поэта, его письма, документы, личные вещи, тетради, одежду. Все это ранее находилось в Горловке — музей был основан и существовал благодаря Олегу Федорову.

В прошлом году владелец заявил, что из-за возраста и состояния здоровья уже не может поддерживать экспозицию в порядке, и попросил взять музей на баланс города или области. Чиновники откликнулись и перевезли экспозицию в шахтерскую столицу, в научную библиотеку.

Музей Васыля Стуса в библиотеке имени Крупской — это даже звучит забавно. Трудно даже сказать, что переворачивается в гробу: Надежда Константиновна или Васыль Семенович. Вполне возможно, что оба.

Скажу сразу: я искренне считаю, что в Донецке должен быть музей Стуса, потому что в этом городе произошло становление большого поэта и выдающейся личности. Потому что Донецку есть, что сказать о Стусе. Потому что Стус — часть истории Донецка. В общем, все правильно и закономерно произошло.

Другое дело, что некоторые социально и политически активные жители шахтерской столицы искренне уверены, что Стус должен стать символом Донецка, поэтому спешат объявить его певцом Донбасса. И даже собираются зачем-то присвоить его имя местному высшему учебному заведению.

Конечно же, церемония открытия музея не обошлась без патриотического пафоса и высокопарных речей не
только о самоотверженной борьбе Васыля Семеновича против тоталитарного режима, но и о его преданности и любви к малой родине — к Донецку, в то время как родился поэт в Винницкой области.

Я, конечно, не берусь утверждать, что знаменитый поэт Стус не любил город, в котором вырос. Мой личный опыт подсказывает мне, что определенная привязанность к месту, в котором ты вырос, присутствует всегда, даже если человек утверждает обратное.

Как там у Лермонтова? «Люблю Россию я, но странною любовью…» Судя по всему, что-то подобное украинский «коллега» Лермонтова Василий Стус испытывал и к Донбассу. Да, что-то трогательное и душевное есть в стихах о детстве, и индустриальные пейзажи есть, и даже признания в любви: «Я скучив за тобою, рідний мій, моя важка, моя вагома радосте…» Но как-то уж слишком сложно переплетены чувства поэта: то ностальгия, то откровенное неприятие.

Есть такая вещь, как региональная идентичность, и ею уроженцы той или иной части страны обычно гордятся. Ну, вот у нас, например, есть мультикультурность, есть какая-то суровая пролетарская культура, которую многие спешат назвать отсутствием культуры как таковой. Но, в общем, Донбасс таков, каков он есть, и это данность, которая кому-то нравится, а кому-то — нет.

А вот Стус, похоже, очень страдал от того, что Донбасс — это не Винничина, откуда, собственно, и идут его корни. Поэт был искренне уверен, что «заезжие россияне», живущие в Донецке, занимают места украинцев. Парадоксально, но сегодня и те, и другие ставят ему мемориальную доску и даже собираются переименовывать центральную улицу в его честь.

Звучит крайне странно: активное заселение Донбасса началось с появлением индустриальных предприятий, а украинцы не спешили идти на заводы и в шахты — предпочитали оставаться в деревнях, работать на земле.

Ну, а города-то вырастали вокруг заводов, и жителями их становились те, кто трудился на этих предприятиях. В том числе и «заезжие» русские.

Более того, в 40-е годы — как раз во времена детства Стуса — в Донбасс насильно вывозили жителей западных областей, и это воспринималось ими как трагедия. Ну, как-то не спешили они занять «свои» места в городах региона, и даже сопротивлялись этому.

Тетради Стуса — студента Сталинского пединститута.

Справедливости ради нужно сказать, что писал Стус не только о Донбассе — об украинских городах в целом, и в его размышлениях алыми буквами прописана такая близкая многим идея, что «во всем виноваты москали и жиды».

Естественно, Донецк, город, который, по сути, основан ими, потому как если верить краеведам, то украинцы в Юзовке занимали только третье место по численности — после русских и евреев, то вполне мог вызывать у Стуса отторжение.

О Горловке, в которой некоторое время работал учителем, поэт, не особо стесняясь, писал изумительно «трогательные» стихи.

Утро серое в тумане - я раскрыл окно,
баба серет за дровами, серет уж давно,
полупьяненький солдатик девку еть ведет,
прислонившись у забора мужичёк блюет,
вижу лужу, в луже тёлка тихо-тихо ссыт,
вот вам русская сторонка, деревенский быт.

Я, конечно, прекрасно понимаю, что жители рабочих поселков не блещут аристократическим воспитанием, но описанная картина отдает откровенной «чернухой» и желчью. Для сравнения приведем стихотворение, посвященное Полтавщине. Тут абсолютное иные краски, абсолютно иные эмоции и, как мне кажется, абсолютно иное отношение.

Полтавщино! Я пізнаю твій голос,
Коли кують немовкні зозулі
І в колос пророста пташиний щебет,
Що будять тишу і дають відчути
Її глуху, аж сизу, глибину.
Полтавщино! Ті ж обріїв півтони
Сповиті сиззю голубих димів,
І тиша благодатна, і мрійливість,
І втома, і окраса цього краю…

Ну, и так далее…В общем, выводы напрашиваются сами собой: либо на Полтавщине никто не пьет, не блюет и далее по Стусу, либо автор предпочитает концентрировать внимание на абсолютно других вещах, как принято в нынешней сетевой журналистике. Последнее мне кажется более вероятным.

Пафосные речи — норма для таких мероприятий.

И при всем при этом сама личность Стуса вызывает у меня уважение. Хотя бы потому, что Васыль Семенович открыто воевал с живым врагом, который был априори сильнее его — речь идет, конечно, о системе.

Многие из тех, кто «топил» Стуса, Черновола, Дзюбу и прочих, сегодня рассказывают о том, что родились с «жовто-бакытным» флагом в зубах, и пляшут на теле мертвого слона — СССР. Среди обласканных властью писателей защищать Стуса решились немногие, и одним из этих немногих был Борис Олийнык —он коммунистом был и является по сей день. Увы, людей, которые не прогибаются под время, всегда было ничтожно мало. И Стус был одним из таких.

Так Стус прокомментировал свой приговор в 1972 году.

Кроме того, он просто хороший поэт. Безусловно, очень талантливый, хотя и нелегкий для восприятия. К большому сожалению, сейчас почти все знают Стуса-бунтаря, но мало кто читал его стихи: тяжелые, болезненные, мощные и глубокие.

Портрет, стоявший на могиле Стуса.

И, увы, уже запущен процесс превращения писателя Стуса в икону националистов — совсем скоро он составит компанию Тарасу Григорьевичу, под памятниками которому традиционно проходят митинги УНА-УНСО. И кого, скажите на милость, интересует, что на русском Шевченко написал больше, чем на украинском, а во многих его произведениях так бессовестно откровенны идеи панславизма? Нет уж, лучше подходить творчеству Кобзаря избирательно.

Шевченко и Стус теперь не только делят один музей, но и соседствуют на полотне.

Боюсь, что со Стусом случится то же самое, хотя его идеи, несомненно, значительно ближе ультраправым радикалам. В то время как для тысяч дончан он был и остается географически «своим», но, по сути, малопонятным и далеким писателем.

Именно поэтому, наверно, не нужно ставить между Стусом и Донецком знак равенства.

Комментарии

Zames
Не в сети
автор
Регистрация: 12/07/2009

С дебютом!

root
Не в сети
З00механик
Регистрация: 12/07/2009

Sinarevska написал:
Все как полагается: вступительное слово о гении украинского бунтаря,

какой гений, такой и бунт

вКонтакте | в FaceBook | в Одноклассниках | в LiveJournal | на YouTube | Pinterest | Instagram | в Twitter | 4SQ | Tumblr | Telegram

All Rights Reserved. Copyright © 2009 Notorious T & Co
События случайны. Мнения реальны. Люди придуманы. Совпадения намеренны.
Перепечатка, цитирование - только с гиперссылкой на https://fromdonetsk.net/ Лицензия Creative Commons
Прислать новость
Reklama & Сотрудничество
Сообщить о неисправности
Помочь
Говорит Донецк