Страшные последствия размножения седеющих отцов и матерей

Сокращенный перевод статьи Юдифь Шулевич, опубликованной в журнале New Republic 6 декабря 2012 года

За последние полвека родительский статус претерпел такие простые, но такие глубокие изменения, что мы только начинаем осознавать масштаб грядущих последствий. Последствий того, что люди стали обзаводиться детьми намного позже, чем обычно.

Это кажется ничем не примечательным. Действительно, мы обращаем на это внимание только тогда, когда знаменитости доводят этот процесс до крайности — Тони Рэндалл обзавелся первым ребенком в 77 лет; у Ларри Кинг пятый ребенок от его седьмой жены появился в 66; у Элизабет Эдвардс последыш появился в 50.

Этот новый геронтологический вуайеризм , – я думаю, что-то на подобии порно со стариками, — был на пике своего максимального удовлетворения в 2008 году, когда, в библейских актах позднего рождения, практически одновременно , две 70-летние женщины из Индии смогли родить благодаря донорским яйцеклеткам и волнующему энтузиазму врачей. У одной женщины возраст мужа был 72 года, у другой — 77 лет.

Это была приманка. Сама-же история является менее захватывающей, однако поведает нам многое о том, какова будет наша жизнь в ближайшие годы: как будут выглядеть семьи и трудовые ресурсы; насколько здоровыми мы будем , и, стараясь не слишком углубляться в евгенику, о будущем благополучии человеческой расы.

То, что женщины становятся матерями позже, чем обычно — этим уже никого не удивить. Вам стоит лишь изучить то, как выглядят женщины, толкающие детские коляски. Особенно на побережье или в пригородах.

Американки становятся матерями на 4 года позже — в 25.4 по состоянию на 2010, против 21,5 в 1970. Это усредненные данные, скрывающие различия в образовательном уровне, этнической и религиозной составляющей.

В Массачусетсе, например, впервые становятся матерью в 28; а в Миссисипи в 22,9 . Азиатские американки впервые рожают в 29,1, а афро-американки — в 23.1. Женщина, закончившие колледж, имеют шансы завести первого ребенка в 30 лет и старше выше чем 1 к 3; шансы, что женщина с меньшим уровнем образования будет ждать так долго не превышают один к десяти.

Связывать этот феномен только с женщинами ошибочно: отцовство стареет такими же темпами, как материнство. Уже несколько десятилетий (и тенденция сохраняется) первое отцовство наступает на три года позже, чем первое материнство.

Средний американец становится отцом в возрасте между 27 и 28 годами. Тем временем как в США коэффициент рождаемости резко падает из-за рецессии, только мужчины и женщины старше 40 воспитывают сейчас больше детей, нежели в прошлом. 

Короче говоря происходит всплеск рождаемости в американских семьях не только у богатых семидесятилетних или у известных политиках, чьи жены приближаются или прошли менопаузу, но и среди обычных пар средних лет с умеренной разницей в возрасте между супругами, как у моего мужа и меня.

Да, я подтверждаю это. Мы располагаемся на внешней границе демографической кривой. Моему мужу было за сорок и мне было 37 — через два года после того той отметки, которую врачи подписывают как «старородящая» на своих графиках возраста наступления материнства, - перед тем, как мы позвонили специалисту по лечению бесплодия.

Доктор перезвонил и сказал нам выждать несколько месяцев. Мы выждали, а затем отправился к врачу. Офис расположенный в фундаменте/подвале из коричневого камня, по элегантности больше отвечал стилю Мэдисон Авеню, хотя его коричневые, мягкие диваны были, в основном, заняты ортодоксальными еврейками, проживающими, пожалуй, в другом районе. Доктор, как ни странно, обладал коллекцией ярко раскрашенных фарфоровых гномов на полочке над его столом.

Я думаю, что он расположил гномов там затем, чтобы вы знали, что он с юмором относится к злоупотрелению плодородием.

Однако те процедуры, которые он нам прописал, были совершенно не смешные. Мы должны были начать с проверки спермы моего сорокалетнего мужа. Если сперма признается приемлемой, то на следующем шаге мы бы перешли к инъекциям фоллитропина и лютропина.

Самым популярным средством для лечения бесплодия являются инъекции кломифена, известного также, как серофен. Этот препарат и будет стимулировать мои уставшие яичники вытолкнуть яйцеклетки во внешний мир.

Так было несколько лет назад, однако в настоящее время, большинство людей принимают эти препараты в виде таблеток, которые являются более распространенными и доступны без рецепта, и, возможно, фальсифицированы при продаже через Интернет.

Я колола кломифен в свое бедро пять раз в месяц. Делала ли я себе еще какие-нибудь инъекции, например инсулин? Нет. Подобная идея бросала меня в дрожь. Я была вытолкнута в мир, к которому я относилась с сильной неприязнью. В мир, в котором пожилые женщины шли на все более мучительные процедуры в попытке обмануть время.

Если не сработает кломифен, то мы попадем в царство акронимов: ЭКО (экстракорпоральное оплодотворение), ИКСИ (Интрацитоплазматическая инъекция сперматозоида), GIFT (перенос гамет в фаллопиеву трубу),и, даже, ZIFT (перенос зиготы в фаллопиевую трубу).

Все эти жутко звучащие технологии предполагают изъятие материала из моего тела с дальнейшим его возвращением обратно. Составляют-ли эти процедуры или гормональные инъекции риск для меня или для моего плода? Доктор пожал плечами. Всегда существует риск, сказал он, особенно когда ты в возрасте. Правда никто не уверен в том, от чего риск выше – от процедур или от возраста матери.

Мой муж прошел тест. Я начала свои процедуры. С помощью небольшого, не связанного с ЭКО, хирургического вмешательства и кломифена, давшего небольшие побочные эффекты, заставившие меня чувствовать себя медузой и размытия моего, и так близорукого, зрения , я все-таки забеременела.

Мой малыш казался идеальным. В возрасте трех лет я отнеслась скептически к сообщению педиатра, что у малыша задержка развития мелкой моторики, но через некоторое время, я стала замечать то, какие трудности вызывает у малыша попытки удержать карандаш или завязать шнурки.

Специалист местного образовательного совета подтвердил, что моему сыну необходима трудотерапия. Тут я открыла для себя малоизвестную культуру, со своим загадочным словарем. У моего сына был диагностирован умеренный случай нарушения обработки сенсорной информации, симптомы которого описываются такими немедицинскими терминами, как «возбудимость» и «чувствительность».

Сидя на детских стульчиках перед гимнастическими комнатами, в которых мой сын боролся с плохим мышечным тонусом верхней часть туловища (как они считали), я поняла, что здесь я столкнулась с субкультурой от субкультуры: матери, которые тратят огромное количество часов на обслуживание своих детей с задержками в развитии. Мне показалось, что необычно большое количество таких матерей были в возрасте. Я, правда, не уверена – сохранится ли этот эффект за пределами Нью-Йорка, города где многие женщины сначала делают карьеру, а потом заводят детей.

Во время подобных 50-минутных сессий меня заинтересовало следующее: что если индивидуальный опыт моего сына, ничтожный со статистической точки зрения, намекает на общую проблему? Пока мои дети росли и, к счастью, развивались (удалось зачать дочь естественным путем), я продолжала встречать детей друзей и знакомых примерно моего возраста, с синдромом Аспергера, аутизмом, неврозом навязчивых состояний, синдромом дефицита внимания, нарушением обработки сенсорной информации.

Заинтересовавшись, не выросло ли количество отклонений в развитии, по сравнению с прошлым, я обнаружила, что, по данным Центра по контролю над заболеваемостью, число затруднений с обучением, синдромом дефицита внимания, аутизмом и связанными синдромами, отставанием в развитии возросло более чем на 17 процентов между 1997 и 2008 годами.

Между 2006 и 2008 годами один из шести американских детей имеет задержки в развитии. Это, приблизительно, на 1,8 миллиона детей больше, чем всего десять лет назад.

Вскоре я узнала, что врачи, социологи и демографы намного более серьезно обеспокоены увеличением числа пожилых родителей, нежели мои друзья и я. От них я узнала о порочном круге снижения рождаемости, особенно в промышленно-развитых странах и, также, о проблемах, вызванных вспомогательными репродуктивными технологиями (ВРТ), которые часто применяются к людям, прошедших пик детородного возраста. В этом мае, в статье в New England Journal of Medicine сообщалось, что 8,3% детей, родившихся с помощью ВРТ имели отклонения в развитии, по сравнению с 5.8% детей с отклонениями, родившимися без такой помощи.

Во время своих бесед я постоянно слышала как фразу «естественный эксперимент.», так и то, что мы проводим огромное эмпирическое исследование над невообразимо большой популяцией: все дети, запланированные пожилыми родителями, плюс сами родители, а также бабушки и дедушки, которым, в конце концов, придется ждать внуков много дольше.

Я была впечатлена тем, что такие родители как мы, с нашими возрастными репродуктивными органами и жадным потреблением лечения от бесплодия, меняют характер семейной жизни. Мы могли бы даже изменить ход нашей эволюции. Ибо мы приносим в мир меньше детей и создаем поколение которое будет неуловимо отличаться от предыдущего поколения, «фенотипически и биохимически различное», как написано в одном прочтенном мной исследовании.

То, что наука говорит о старении родительского организма должно нас настораживать. Возрастное уменьшение женской фертильности – то, о чем знает каждая женщина.

Ряд исследований показал, что женщины (и мужчины) склонны недооценивать, насколько резким может быть снижение фертильности для женщин после 35 лет. Влияние возраста матери на потомство тоже хорошо не изучено.

С увеличением возраста возрастают шансы того, что дети станут носителями хромосомных аномалий, таких как трисомия. При трисомии третья хромосома попадает в одну из 23 пар хромосом, которую большинство из нас несет, так что в клетке ребенка оказывается 47 вместо 46 хромосом. Наиболее печально известной трисомией называют синдром Дауна.

Встречаются еще два вида трисомии: синдром Патау, дающий детям волчью пасть, умственную неполноценность и 80% вероятность смерти на первом году жизни, и синдром Эдвардса, который выражается в необычной форме головы, в сжатых руках и отставании в развитии. Половина из всех младенцев с синдромом Эдвардса умирают уже в первую неделю жизни.

Риск трисомии при беременности повышается от 2–3 процентов в двадцатилетнем возрасте женщины, до 30 процентов в сорокалетнем.При пожилой матери плод сталкивается с другими препятствиями на пути к здоровью и благополучию: выкидыши, преждевременные роды, многоплодная беременность, ДЦП и низкий вес при рождении. (последнее приводит к хроническим проблемам со здоровьем в течении всей жизни.)

Можно решить, что нас должен беспокоить только репродуктивный возраст женщин, но это ошибочное мнение. На протяжении десятилетий неонатологи знают о врожденных дефектах, связанных с возрастом отцов: карликовость, синдром Аперта (аномалия развития черепа), синдром Марфана (патология соединительной такни, приводящая к тому, что люди вырастают чрезвычайно длинными и худыми), волчья пасть.

Взаимосвязь между возрастом родителя и врожденными дефектами были, во многом, спекулятивными до того момента, когда исландские исследователи, используя радикально более значительные методы обзора генома, установили, что пожилые мужчины более подходят на источник изначальных, то есть, не унаследованных, а спонтанно возникающих генетические мутаций у своих детей.

В исследовании, опубликованном в Nature, они приходят к заключению, что число генетических мутаций, которые могут быть получены от отца увеличиваются на две единицы каждый год и возрастают в два раза каждые 16 лет. Это значит, что шансы на то, что отец станет источником изначальных мутаций для своих потомков для 36-летнего мужчины в два раза выше, чем для 20-летнего.

В исследовании делается вывод, что увеличение пожилых отцов может объяснить 78% рост случаев аутизма за последнее десятилетие. Исследователи многие годы подозревают наличие связи между возрастом родителей и аутизмом.

Одно часто цитируемое исследование 2006 года утверждает, что риск рождения больного аутизмом ребенка возрастает от 6 случаев на 10 000 перед достижением отцом 30-летней отметки до 32 на 10 000 при достижении сорокалетия, то есть более чем пятикратный рост! Когда же возраст отца достигает отметки в 50 лет, то шансы возрастают до 52 на 10 000 человек.

Следует отметить, что многие скептически относятся к такому объяснению увеличения аутизма. Одно из мнений таково, что рост диагностики аутизма связан с лучшим оборудованием и улучшением информированности врачей. Свою лепту вносит и давление родителей при установлении такого диагноза.

Рост случаев аутизма превышает тот, который можно было бы объяснить гипердиагностикой, и, значит, родительский возраст, особенно возраст отца может тоже стать объяснением этого факта.

Почему-же сперма пожилых мужчин не заслуживает доверия? Ну, во-первых, в отличие от женщин, которые рождаются с полным набором яйцеклеток, мужчины начинают продуцировать сперму в период полового созревания и продолжают этот процесс до конца жизни. Каждый раз, когда при делении сперматогония получается сперматозоид, возникает возможность ошибки копирования ДНК.

Сперматогонии сорокалетнего человека выполнили 610 делений, а к 50 годам число делений достигнет 840. Кроме того, с возрастом механизмы самовосстановления ДНК начинают давать сбои.

Кроме опасности возрастных генетических мутаций, генетики начинают опасаться связанных с возрастом эпигенетических мутаций, то есть изменения того способа, которым геном, заключенный в сперме, будет использоваться.

Эпигенетика – довольно новая отрасль генетики, изучающая то, как молекулы рекомбинируются в гены, направляя основные функции организма. Самым сложным процессом, дирижируемым эпигенетикой, является колоссально сложная партирура распаковки эмбриона. Эта экстрагенетическая музыка написана самой жизнью.

Эпигенетические черты, такие как умственное развитие или размеры тела, зависят от той пищи, которую мы едим, сигарет, которые мы курим, токсинов, которые мы глотаем и, конечно, от нашего возраста. Социологи потратили уйму времени, чтобы показать, что пожилые родители, в целом, богаче, умнее и заботливее, нежели молодые.

Трагическая ирония эпигенетики состоит в том, что более зрелые родители дольше подвергались воздействию грязного воздуха, пестицидов и гербицидов, нарушителей гормонального баланса. Они, возможно, перенесли больше стресса, будь то от бедности, от переутомления или от низкого социального статуса. Все это сказывается на ДНК тех клеток, которые продуцируют спермы и, вероятно, добавляет эпимутации к обычным мутациям.

В центре проводимых исследований связей между возрастом отцов, генетикой и нейролгическими отклонениями находится Ави Райхенберг, высокий, жилистый психиатр из лоднонского King's Colledge . Он не может спокойно усидеть на месте во время разговора, и иронически замечает, что его работа делает людей, особенно мужчин, очень нервными.

У него есть свой опыт: он завел детей относительно поздно — около тридцати пяти и беременность его жены протекала сложно. Кроме того он рассказал мне, что изменения в сперме внушают опасения. Райхенбергу нравится рассказывать людям о тех различных воздействиях окружающей среды, которые приводят к изменению эпигенетические образцов в ДНК спермы.

Правдива ли старая женская легенда о том, что горячая ванна или узкие трусы ведут к мужскому бесплодию? Правдива.  «Обычно когда вы сообщаете это, то мужчины, сидящие как то так, — он скрестил ноги, — пересаживаются как-то так», - он расставил ноги.

Долорес Маласпина, миниатюрная психиатр с элегантной прической, также посвятила свою жизнь предупреждению людей о влиянии возрастных изменений в мужчинах на умственное развитие их детей.  Она является рупором алармизма проблемы пожилых отцов.

В 2001 году Маласпина стала соавтором новаторского исследования, продемонстрировавшего то, что мужчины старше 50 лет в три раза чаще становятся отцами детей-шизофреников, нежели мужчины моложе 25.

Маласпина и ее коллеги получили эти цифры в результате обработки большой выборки: 87,907 детей, родившихся в Иерусалиме в периоде между 1964 и 1976 годами. К счастью Министерство здравоохранения Израиля фиксирует возраст отца.

Маласпина утверждает, что шансы появления на свет шизофреника напрямую зависят от возраста отца. Другие исследователи не согласны с ее выводами, считая, что мужчины, которые так долго тянули с появлением собственных детей, сами являются склонными к шизофрении. Однако выводы Маласпины получили подтверждение.

В исследованиях 7,704 шизофреников, проведенных в 2003 году в Дании, был получен результат, пересекающийся с результатам Маласпины. Правда, в соответствии с этим результатом шансы на рождение ребенка с шизофренией не плавно возрастают после достижения 35-летнего возраста, а происходит резкий скачок после 55 лет.

«Я часто слышу от преподавателей, что дети пожилых отцов, похоже, имеют большее количество проблем с обучением и социализацией»,- сообщила мне она. Теперь-же, по её мнению, есть доказательства того, что старение мужчины несет в себе больше беспокойства, нежели старение женщины, и это наносит удар по идее равенства полов. "Это смена парадигмы", сказала она.

Подобная смена парадигмы может сделать больше, чем простое смещение озабоченности от возраста матери к возрасту отца, это может изменить наше понимание природы психических расстройств.

Доктор Джей Гингрич, профессор психобиологии New York State Psychiatric Institute сообщил мне: «Моя идея, и она остается гипотезой на данный момент, что наиболее частые заболеваний, которые поражают психоневрологических больных — депрессия, шизофрения и аутизм, по крайней в предельных случаях, берут свое начало в ранних процессах развития мозга».

Недавние исследования на мышах открыли существующие различия в структуре мозга между потомками пожилых и молодых отцов.

Когда мы обернемся назад и посмотрим на те процессы, которые происходят сейчас, то мы поймем, что основной причиной снижения рождаемости выступило увеличение возраста родителей. Полвека назад демографы выдвигали неомальтузианский манифест о перенаселении Земли. Сейчас же они говорят об исчезновении молодежи.

По данным, собранным ООН, в большинстве из 224 стран коэффициент суммарной рождаемости снизился ниже уровня, необходимого для простого замещения поколений, причем как в развитых, так и в развивающихся странах. Это означает, что людей умирает больше, чем рождается.

Деторождаемость на планете, по сравнению с 1975 годом просела на фантастические 45 процентов. К 2010 году среднее число рождений у одной женщины сократился с 4,7 до 2.6. Нет повода полагать, что существует простое объяснение этой тенденции, но, по мнению экспертов, важнейшим фактором является рост возраста родителей при рождении первого ребенка, особенно у матерей, который и достаточно точно предсказывает итоговый размер семьи.

Снижение количества людей, правда, означает и меньший спрос на продовольствие, землю, энергию и остальные ограниченные ресурсы нашей планеты.

Экологические выгоды и социальные издержки должны быть сбалансированы. Страны, которые не могут восполнять свою численность, в конечном итоге не будет иметь достаточно молодой рабочей силы для замены тех, кто уйдет на пенсию.

Старые рабочие будут вынуждены проходить переподготовку для того, чтобы справляться с быстро меняющимися технологиями. Переподготовка пожилых людей является более затратной, нежели их уход на пенсию и высвобождение мест для рабочих, которые комфортно чувствуют себя с компьютерами, социальными формами коммуникаций и передовыми способами производства. И кто будет заботиться о стариках, если не хватает молодых?

Если вы врач, вы представляете необходимые действия и вы уверены, что они будут предприняты. «Люди должны изменить свои репродуктивные привычки, – считает Алан С. Браун, профессор психиатрии и эпидемиологии Колумбийского университета, редактор антологии по происхождению шизофрении, – Они просто должны "рожать раньше". Что же касается мужчин, беспокоящихся о влиянии возраста на потомство, то они просто должны заморозить свой вклад в банке спермы.»

Что еще необходимо предпринять? Продолжать делать то, что уже делается, но более активно. Врачи должны сообщать, насколько снижается способность мужчин и женщин к воспроизводству после 35, дать понять, что лечения бесплодия с возрастом дает меньший эффект, предупреждать, что возня с репродуктивным материалом на самых ранних стадиях развития плода может вызывать молекулярные эффекты, которые мы только начинаем осознавать.

Однако я не уверена, что врачам удастся заставить человечество «рожать раньше». Не так легко переломить мировую тенденцию, сложивишуюся за десятилетия. Соединенные Штаты, похоже, столкнутся с наиболее неразрешимой проблемой, поскольку трудно себе представить законодателей, могущих разработать законы, направленые на предотвращение коллапса рождаемости.

Демографы и социологи смогут это сделать. Основным препятствием, которое необходимо преодолеть, является неравное распределение затрат на детей. Когда женщины получают такой же доступ к образованию и профессиональному росту, как и мужчины, но сталкиваются с санкциями в случае деторождения, то не удивительно, что они не рожают.

Некоторые эксперты считают, что для возмещения упущенных доходов матерей, мы должны просто предоставить денежные средства для детей: прямые и косвенные субсидии, налоговые льготы, программы ипотечных амнистий.

Программы субсидирования младенцев были опробованы во всём мире, среди прочих мест в Венгрии и России, и добились смешанных результатов: субсидии, как считается, мало что дают в краткосрочной перспективе, но могут несколько улучшить ситуацию в долгосрочной.

Одно оптимистичное исследование, проведенное в 2003 году в 18 европейских странах, предоставляющие семьям достаточную экономическую помощь, показали увеличение на 25 процентов рождаемости у женщин на каждые10 процентов увеличения пособия на детей.

Более эффективным является принятый во многих странах Западной Европы (Италия, Франция, Швеция) подход, помогающий женщинам и мужчинам совмещать работу и воспитание детей. К этому подходу относятся субсидии по уходу за ребенком, увеличение отпусков и законы, гарантирующие родителям сохранение за ними рабочих мест. Программы, которые позволяют родителям оставаться среди производительных сил, вместо их отсева, позволят зарабатать больше в течение жизни.

Швеция и Франция, две витрины этой уравнительной политики в отношении семьи, имеют наибольший коэффициент суммарной рождаемости в Западной Европе. Швеция, однако, связывает свои щедро оплачиваемые родительские отпуска с тем, насколько долго родитель работает, что во многом оставляет за бортом двадцатилетних, поскольку они еще только учатся.

Иными словами, даже в стране имеющей, наверное, самое либеральное семейное законодательство в мире, оно мало что дает для своих самых амбициозных и перспективных граждан именно в тот самый момент, когда они должны образовывать семьи.

Этот мир тяжело сделать дружественным к детям, но если мы попробуем, то нам придется перестраивать трудовые отношения таким образом, что конкурентное давление не должно бить по парам в тот момент, когда они все свое внимание переносят на детей.

Мы должны думать о балансе между работой и личной жизнью не как о чисто женской проблеме, но как об одном из основных прав человека. Изменения, подобные этим, не произойдут быстро, но я продолжаю надеяться, что моим детям не придется столкнуться с таким же выбором, который привел меня к тому, что мне пришлось так долго ждать их появления на свет.

Отсюда