Главные часы Донецка ждут своего Электроника

Жизнь – материя неуловимая, бесформенная. Нащупать в ее тумане пульс, превратить сгусток в стройную линию, дать ему осязаемый хребет – поистине подвиг мысли. И человечество может гордиться: наши предки, изобретя время и упорядочив его, укротили хаос бытия

Оседлать хаос

Есть шкала времени – и мы уже не бесцельно болтаемся в пространстве, а уверенно смотрим в нужную сторону; если надо, оглядываемся назад; наши движения приобретают цель, а значит, смысл. Есть время – есть жизнь. И наоборот. Недаром конец света иначе еще называют концом времен. Вспомните, заблудившийся в желаниях доктор Фауст, остановив мгновение, тут же попадает в лапы чертей...

Вот почему так много в нашей жизни значат часы. Они – символ. Их ход – это наша жизнь. Остановившиеся, мертвые стрелки вызывают мурашки даже у самого несуеверного человека. Страх остаться без времени бессознателен, он больше нас. Признайтесь, кто в детстве не перекатывал комок по гортани, наблюдая, как советский мальчик Электроник под звуки песни Энтина и Крылатова запускает куранты на башне, а восхищенная массовка заполняет улицы и искрится счастьем?

Донецкий Биг-Бен

Городские часы вообще особая статья. Ну, скажите, разве Биг-Бен для англичанина – это просто стрелки с цифрами? Да в нем незыблемость всего британского бытия! А куранты Кремля? Вот не слышишь их малинового звона за новогодним столом – и праздничного настроения как не бывало! (Те, кто привык в Новый год слушать заунывную песню вместо курантов, к счастью, нашу газету читать не станут.)

А ведь наш Донецк, друзья, тоже в этом плане судьбой не обойден. Есть и у нас культовые городские часы! Украшают они стену главного почтамта Республики. Сколько романтических встреч они видели! Дончане со стажем задумчиво улыбаются, вспоминая, как в юности, бывало, нервно притопывали они на морозе под этими красными стрелками, ожидая припоздавшую подругу…

Вперед, в омут памяти!

Но здесь давайте пока припрячем лирику. Часы-то у нас есть, но их как будто бы и нет. Они стоят. И это печально. Если мягко сказать…

Русский человек имеет характерное свойство: когда дело худо (а оно почему-то у русского редко бывает не худо), мы тут же достаем из котомок наши вечные и проклятые вопросы. Да, именно «Кто виноват?» и «Что делать?». Лезут они, признаться, в голову и при виде стрелок почтамтских часов, застывших на половине одиннадцатого – то ли утра, то ли вечера…

И хотя, как правило, дальше самих вопросов мы двигаться не привыкли, на сей раз попытаемся сломать унылую традицию. Помочь нам в этом любезно согласился известный донецкий краевед Владимир Мартыненко.

И начнем мы свое путешествие во времени вовсе не с седой древности. Часы наши еще не так уж и стары, всего 1962 года рождения. Появлению их предшествовала, по словам Владимира Алексеевича, большая и сложная работа. Два донецких умельца – начальник механической мастерской телеграфа Алексей Сергеевич Сергеечев и электромонтер Филипп Кирьянович Беликов – около полугода корпели над созданием будущего городского символа. За основу были взяты чертежи киевских мастеров – их почтамт как раз недавно тоже обзавелся часами. Хотели добиться максимального эффекта: продукт должен был обладать уникальным колокольным боем с узнаваемой мелодией. Типовые, стандартные часы подобным атрибутом снабжены не были, поэтому донецким энтузиастам пришлось проявить большую изобретательность и очень много поработать.

Играет шарманка…

В качестве мелодии было решено использовать фрагмент из знаменитого «Марша шахтеров» Т. Хренникова и Е. Долматовского, [который Славься, шахтёров племя! Славься, шахтёрский круг! Мы обгоняем время в царстве угля и руд - Говорит Донецк]. Каким же образом удалось воплотить этот амбициозный замысел?

– Для имитации колокольного звона они изготовили «музыкальную шарманку», – продолжает экскурсию во времени наш уважаемый краевед. – Работала она так. Звук создавался при помощи стальных тонких прутьев различной длины. Для извлечения же звука служил специальный барабан с выступающими штифтами. Барабан этот вращал мотор от телеграфного аппарата. Расположенные по поверхности барабана штифты ударяли по молоточкам, а молоточки, в свою очередь, – по стальным прутьям. В качестве звукоснимателей мастера приспособили телефонные капсюли. Для настройки «шарманки» был приглашен специалист из Донецкого театра оперы и балета. Но одну ноту так и не удалось настроить. И шарманка фальшивила. Впрочем, остальные ноты игрались достаточно чисто.

Итак, вопрос с мелодией был решен довольно просто. А вот имитация колокольного звона для отсчета времени вызвала серьезные затруднения. И все же выход был найден, причем весьма остроумный.

В то время Орловский часовой завод выпускал настольные балансовые часы с боем марки «Янтарь». В них было три составляющих. Первый механизм отвечал за ход. Второй отбивал часы. А третий – играл музыку каждые 15 минут. Мелодическая часть часов представляла собой четыре небольших, тонких стальных прута, настроенных на определенные ноты. Эти пруты и играли музыку, в то время как четвертый отбивал часы.

Для агрегата соорудили деревянный ящик, оббитый в середине войлоком для звукоизоляции. Рядом с механизмом боя поставили микрофон. Вся система работала так. Сначала первичные часы включали усилитель, потом «шарманка» играла мелодию, а затем часы «Янтарь» отбивали необходимое число ударов. Через час все повторялось.

Занимательная география

Мы немного увлеклись анатомированием внутренностей нашего объекта экскурсии. Внешний же вид часов, скажем прямо, заслуживает не менее детального осмотра. Изюминка в том, что, кроме привычных цифр, лицо хронометра усеяно названиями городов. А внутри большого циферблата присутствует еще один, меньшего размера, имеющий темный и светлый сегменты. Вероятно, изначально любознательным дончанам предлагалась сопоставительная информация о времени в различных точках планеты. Но, каким образом реализовалась эта опция и когда перестала функционировать, нам выяснить не удалось.

Так вот, четыре долгих года потребовалось мастерам, чтобы вплотную подойти к воплощению столь сложного проекта. Лишь в 1966 году часы обрели наконец свой классический образ. Такими их запомнил город…

При пожаре звоните 01

Засим романтическую часть нашей экскурсии можете считать оконченной. Светлые картинки прошлого безжалостно подавляет нынешний вид часов почтамта. Теперь нам предстоит печальная, но необходимая работа: разобраться в причинах столь плачевной перемены. И снова нам в помощь – потрясающая осведомленность Владимира Алексеевича:

– Долгие годы помещение, оберегающее механизм часов, было герметичным, защищенным от нежелательного воздействия пыли и влаги. Единственным возможным врагом могли оказаться холод и его коварный спутник конденсат. Но предусмотрительные хранители часов решили эту проблему до смешного просто: натянули две спирали от электропечей, которые нагревали воздух в помещении до пяти градусов, и этого вполне хватало для профилактики конденсации, да и вообще – чтобы часы не встали от мороза.

Так продолжалось, тишью да гладью, до рубежа веков, и вот однажды некий представитель пожарной охраны появился в здании почтамта, влез в святая святых, увидел (о ужас!) оголенные спирали и потребовал их немедленно убрать. Часовщики пытались пробудить в пожарном сознательность, пугали гибелью уникального устройства… Не на того напали! Воплощение должностной инструкции «настоятельно рекомендовало», а всяческие сантименты, мол, его не касаются. Имя принципиального работника шланга справедливая история для нас не сохранила, да, впрочем, выяснять его вовсе и не интересно. Эдакий, понимаешь, типовой персонаж. Чеховский, щедринский…

Пред вами – страница ночная

Таким образом, влага и низкие температуры, увы, пробили дорогу к механизму часов, и металл, который, ко всему прочему, имеет свойство стареть от времени, не выдержал. Хронометр дал сбой: от холода вообще останавливался, и даже в нормальных условиях начал постыдно отставать. Персонал поначалу «помогал» машине, подкручивая время. Однако за выходные, пока стрелки никто не подводил, они успевали задержаться минут на десять. Для того, кто призван служить образцом всем донецким будильникам, довольно унизительный диссонанс. Скрывать неточность стало невмоготу, и было принято тяжелое решение остановить часы…

Старел и расстраивал сотрудников почтамта не только механизм. Массивное стекло, полвека защищавшее циферблат, пару лет назад по непонятной причине дало трещину. Оно и без того уже выглядело не так фотогенично, как в юные 1960-е. Утратило первоначальную прозрачность, стало матовым, а тут… По какой причине? Специалисты разводят руками. Была, например, такая версия. Здание почтамта от времени да под воздействием весомой металлической надстройки чуть-чуть осело, одну из стен повело. Незначительное, глазу не заметное изменение. Но для герметично зафиксированного в нише стекла это уже катастрофа.

Итак, имеем в сухом остатке: стекло с трещиной, часы стоят… Достаточно, чтобы у человека, склонного к забобонам, вызвать депрессию. А тут еще война поставила жирную точку: в прошлом году в результате мощнейшего взрыва ударной волной стекло было окончательно разбито.

С мечтой о ренессансе

Идея восстановить хронометр возникает с завидной периодичностью. Многих дончан беспокоит плачевное состояние старого доброго друга. Вопрос о реанимации состарившегося механизма, понятно, не стоит. В планах – замена внутренностей часов с сохранением классического внешнего вида. Однако планы планами так и остаются – вот уж более десяти лет. Весь энтузиазм разбивается об одну и ту же стену: финансирование. Даже до войны необходимая сумма заставляла лица чиновников и спонсоров вытягиваться, а нынче проект восстановления хронометра выглядит и вовсе несвоевременным. У людей дома разрушены, тут уж не до часов…

Однако не будем пессимистами. «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью» – девиз как никогда актуальный. Есть люди, которым судьба главных донецких часов небезразлична. Инициативная группа дончан обивает двери властных структур и благотворительных организаций, планирует мероприятия, которые бы ускорили ренессанс нашего почтенного хронометра. Одним из таких проектов была задумка выпустить специальную почтовую марку, а собранные от ее продажи средства выделить на ремонт часов. Думают люди, не сдаются, заражая своим энтузиазмом окружающих.

Они верят, что настанет час, когда и к нам придет свой Электроник, и «забьют часы на старой башне». А вы верите? Надо верить!

Друг в беде не бросит

Наша история была бы неполной, обойди мы вниманием личность наиболее весомого очевидца всех описываемых событий. Нам посчастливилось пообщаться с человеком, который более десяти лет проработал бок о бок со знаменитыми часами, был их смотрителем, изо дня в день продлевал им жизнь и, насколько мог, противостоял их упадку. Знакомьтесь, Евгений Касьянов.

Сразу отметим: функции нашего собеседника ни в коем случае не сводились к обслуживанию часового механизма. Евгений Владимирович с 1995 по 2007 год возглавлял цех технического обслуживания телеграфно-телефонной станции Донецка. Знаменитые часы были лишь моментом в многогранной сфере его деятельности. И лично подводить стрелки, смазывать ржавеющие детали, осуществлять сезонный перевод часов по роду занимаемой должности ему было вовсе не обязательно. Однако, проживая неподалеку от почтамта, Евгений Владимирович счел не зазорным выполнять подобную работу самостоятельно, из соображений порядочности не нагружая подчиненных, проживающих в более отдаленных районах города. Зато теперь его можно без оговорок назвать последним свидетелем непростой истории наших часов. Сам смотритель воспринимает этот факт с долей иронии, в шутку называя себя сказочником.

Так вышло, что Касьянов познакомился с часами почтамта в непростое для них время. Будучи их соседом, он с теплотой вспоминает звуки часового боя и «шарманочной» мелодии, в тихую погоду доносившиеся до окон его дома. Но близкое знакомство машины и мастера состоялось позже, когда хронометр уже был не щеголеватым молодым красавцем, а стареющим, нуждающимся в помощи «героем былых времен». Непростое время переживали не только часы, но и вся страна, и в таких условиях мастер долго ухитрялся не дать часам умереть. Он искал раритетные запчасти, активно сотрудничал с местными часовыми умельцами, как мог продвигал вопрос о финансировании ремонта своего механического друга. И именно Евгению Владимировичу выпала сомнительная честь собственными руками демонтировать комнату, где были расположены первичные часы, «шарманка», «Янтарь»…

Часы стоят. Но они не умерли, считает мастер. Дать им новую жизнь не просто можно, а необходимо. Не так много у нас подобных реликвий, чтобы разбрасываться. И на финансовые трудности в этом вопросе Касьянов смотрит скептически. По его словам, не так уж и велика необходимая сумма. Да и труда особого не потребуется. Люди в свое время чуть ли не голыми руками, после работы, на одном энтузиазме сотворили шедевр. А нынче-то, в век компьютеризации…

Роман КАРПЕНКО, газета Донецкое время