Игорь Гомольский

Трудно дышать ветром, но, боже мой, как вкусно. После двухдневного пребывания в бетонной коробке, хочется делать один вдох за другим.

Не привлекая к себе лишнего внимания, в город прокралась зима. Легкий, но уверенный в себе морозец накрыл лужи целлофаном тончайшего льда, высушил почву, лишив жизни и пластичности, а теперь гоняется за прохожими и покусывает за ладони, словно озорной котенок.

Порывистый ветер треплет волосы, сухие ветки и души, вынуждая людей кутаться в плащи и куртки, торопиться домой, где тепло и чай с лимоном. Зима парадоксальна. Ее приход замедляет одни процессы, но ускоряет другие. Дни становятся короче, а шаги - длиннее.

В апельсиновом свете запыленных фар автомобилей, то и дело проносящихся мимо, Донецк выглядит совсем как раньше. Обманываться, при желании, очень легко, но бессмысленно. Он стал другим. Как знаменитый спортсмен, чудом выживший в жуткой автокатастрофе. Искалеченный, но, к счастью, не сломленный, он заново учится ходить.

Руки, трясущиеся от напряжения, крепко держатся за брусья, изувеченные ноги делают один шаг за другим, причиняя ему неописуемую боль. С трудом удерживая равновесие, он стыдливо утирает предплечьем скупые мужские слезы и делает еще один шаг.

Ближе к ночи, в минуты отчаяния, он тянется к рюмке, в которой плещется водка. Горькая и жгучая, как правда его жизни. Но близится утро и он уже готов к очередному сеансу болезненного выздоровления.

Иногда он подолгу рассматривает свои ноги, лишенные пальцев и былой силы, пытаясь абстрагироваться от фантомных болей. В такие моменты, по его венам разливается злость, холодная, как жидкий азот. Но оцепенение быстро проходит. Ведь жизнь - это движение, а он искренне хочет жить.

Знаете, как это бывает? Скучный вечер субботы, отопление не отапливает и все такое. Хочется забраться под одеяло и посмотреть что-нибудь интересное.

• Документальный фильм "Пылающая зима" (Winter on Fire) производства американского телеканала Netflix выложен в открытый доступ.
• Режиссер картины 42-летний Евгений Афинеевский, израильтянин родом из Казани, 25 сентября в Вашингтоне был награжден из рук Патриарха Киевского и всея Руси-Украины Филарета орденом Святого Владимира Великого.
• Лента длительностью один час сорок минут о 93 днях минувшей зимы получила приз зрительских симпатий на кинофестивале - TIFF, что проходит в Торонто

Сунулся на один известный ресурс, где кажут фильмы в режиме онлайн. Ресурс, что важно для понимания, украинский. Среди наиболее просматриваемых, два фильма.

Первый - "Рейд", про который вы и так знаете. Второй - "Winter on fire". На обложке - маленькая девочка в национальном украинском костюмчике, глядит на ощетинившийся щитами и палками, строй бойцов внутренних войск.

И мега-пафосная приписка: "Ukraines fight for freedom". Кино про Майдан, производства США, Великобритании и, конечно же, Украины.

Зашел почитать комментарии. Там - стационар на выгуле. Такого накала пафосного идиотизма, я не видел со времен просмотра фильма "300", в отвратительном российском дубляже.

Комментаторы стонут, что "я плакала все полтора часа", "это История, которую должен узнать всякий ребенок", "мы победили" и вот это все.

Кто-то считает, что жизнь состоит из черных и белых полос, как та чудная африканская лошадка. Другим, она видится минным полем. Ступай, дескать, осторожно, внимательно смотри под ноги и обнимемся на той стороне, пишет Игорь Гомольский на страницах виртуального альманаха Окно в Донбасс.

Отдельные личности и вовсе живут грезами, предпочитая не замечать помойку, раскинувшуюся посреди живописного сада. Я же всегда смотрел на это дело, как на полосу препятствий. Не зря военные, в шутку, называют ее "дорогой жизни". Перескочил через яму? Изволь упасть и ползти! Уткнись носом в землю и задницу береги.

Война изменила облик Донецка. И речь не столько о самом городе, сколько о людях, населяющих его. Я много и плотно размышлял о том, с чем бы сравнить войну по степени воздействия на человека, но так и не смог подобрать удачной аналогии. Потому что на всех она действует по-разному.

За прошедшие месяцы город стал эдаким партизанским отрядом, где, с одной стороны, народ жмется плечом к плечу, а, с другой, не без паршивых овец. Но, в любом случае, испытание войной пройдено. Одни справились успешно, а другие... не хочу о них.

Вчера, развалившись на лавочке, я некоторое время наблюдал за девушкой и ее маленьким сыном, игравшими поблизости. Улыбчивый пупс, лет, наверное, трех отроду, убегал от мамы, широко расставляя короткие ножки и счастливо повизгивал. Мать то и дело нагоняла сына, легко подхватывала и кружила, позволяя тому всласть помахать ручками и ножками, ставила на землю и целовала в нос-кнопочку. Маленький пискля морщил целованный нос и снова убегал. Я наблюдал за ними и думал о своем.

Дети частенько измеряют жизнь классами. В первом классе случилось то, а в шестом - это. Так вот, где-то в районе пятого класса, мы с родителями перебрались в новую квартиру. После трех недель счастливого домоседства, родители буквально выпихнули меня во двор, поставив нехитрую задачу - обзавестись друзьями. Сказано - сделано и уже к вечеру, я нашел общий язык с местной детворой. Как и в любом дворе, здесь был свой негодяй. Хорошо помню, что звали его Романом. Типичный мальчик из богатой семьи, гулявший только с мелюзгой, потому, что сверстники его откровенно (и не без причин) презирали.

Он был лет на пять старше и сантиметров на двадцать выше остальных, поэтому ничего во дворе не происходило без его ведома. Развлекался чудесный мальчик Рома тем, что устраивал кулачные бои среди малышни. Стравливал, подстрекал, а потом веселился, наблюдая за драками. И это вам жеманные кривляния народного депутата Парасюка в стенах ВРУ. Там случалась вполне реальная кровь. Я помню все, с кем приходилось тогда драться и, как ни странно, со всеми этими людьми, в последствии, сложились дружеские отношения. А вот мальчика Рому ненавижу до сих пор и, при встрече, наверное, избил бы. Ненавижу подстрекателей.

Чуть больше года назад, на территории Украины выкристаллизовалась особая каста людей. Тут нужно объяснить, что, в ту пору, всплыло много всякого неаппетитного, но эти, по моему скромному мнению, самые тухлые.

И ведь были же предпосылки. Все эти секретарши, бухгалтеры и офис-менеджеры, коротающие рабочие часы за горячими "дискуссиями" в комментариях новостных ресурсов. Но если раньше, общество смотрело на них, как на бесполезный мусор, который не хочет и не умеет работать, то сегодня у них есть официальный статус - диванные войска.

Говорят, что перо сильнее пули. И я верю, что, в определенных условиях, так и есть. Перо действительно способно перещеголять автомат Калашникова, если зажато в пальцах человека, одержимого лишь одной целью - добиться прекращения войны.

Да, в последнее время, перо верой и правдой служит всевозможным разжигателям и пропагандистам, однако, как мне думается, рано или поздно, все эти "чудесные" люди обнаружат эти нехитрые орудия труда в собственных глотках. Потому, что разжигатель, он тушить не способен, а огненная стена пожрет всех.

Кто такие диванные войска? Это, как правило, мелкие и озлобленные людишки, которым нравится смотреть на горящий лес, но страшно гулять по нему. Ой, как страшно. А швырнуть канистру с бензином - самое то. Я почти уверен, что, в собственной жизни, они не сделали ничего полезного.

Ультимативным аргументом в дискуссиях о необходимости раз и навсегда решить долгоиграющую и набившую оскомину языковую проблему, всегда был прямой, как удар в переносицу, вопрос: "Кто мешает тебе говорить на русском языке?"

Никто не мешает, да. Введение квот на русскоязычные передачи в телевизоре и на радио, украинский дубляж в кинотеатрах, отсутствие понятных старикам инструкций в коробочках с медицинскими препаратами и еще тысяча мелочей. Но разговаривать никто не запрещает. Не рвать же душу из-за дубляжа, правда?

Двуязычие, как нам объяснили серьезные дяди в костюмах, тянет за собой массу бюрократических трудностей. "Врачу придется заполнять карточку пациента на двух языках! Это же в два раза больше труда, но за те же деньги!", - вещали они с трибун.

Бюрократия, в понимании рядового украинца, по сути, безостановочный забег по кабинетам. О том, что в той же Канаде, проблема давно и успешно решена, человек не знает. Мы, ясное дело, не в Канаде и до сих пор скучаем под кабинетами, чтобы завладеть очередной бумажкой с мокрой печатью, но разве это повод урезать мои гражданские права?

Важно понимать, что граждане, которых нынче, с легкой руки "самых объективных СМИ", зовут "ватниками", отродясь не требовали для себя особых прав. Речь всегда шла о том, чтобы уровнять в правах украино- и русскоговорящих. Ничего крамольного. Разговоры про "не знать языка страны, в которой живешь - это позор" или "двуязычие убьет нашу культуру" - это манипуляции и чушь собачья.

Мы родились в одной стране, платим те же самые налоги и, согласно Конституции, имеем ровно те же права и обязанности. Мы не приехали в эту страну, но родились в ней. Остальное - аргументация домохозяек от политики.

По-моему, чувак, нас кинули

"Нужно бежать туда! Там же могут быть раненые!", - причитала мама, хватая сумочку. В ее взгляде читались ужас, непонимание и какая-то странная решимость. В какой-то момент, я с ужасом подумал о том, что придется отхлестать ее по щекам, чтобы привести в чувства, но она вдруг обмякла и опустилась в кресло, - вспоминает у себя в Фейсбуке журналист Игорь Гомольский.

Одной проблемой меньше. Фотоаппарат и диктофон уже в сумке, натягиваю футболку, спускаясь по лестнице. Один пролет, второй, третий. Домофон натужно пискнул и в подъезде стало очень по-летнему.

"Да идите уже, ради бога, домой!", - рыкнул я на соседей. И, как назло, закончились сигареты.

Пару минут назад, по территории 21-й шахты отработала авиация. Да так крепко, что утомленный полуденным зноем и мирно дремавший район, буквально подбросило.

Толпа у здания регрессного фонда. Дикими глазами таращатся на дымок, поднимающийся над уже не очень белым забором шахты. Двое молодых парней в военной форме, сжимают в руках потертые СКС-ы. На лицах полное непонимание происходящего.

"Жертвы?", - спрашиваю, переводя дыхание. Качают головами. Обошлось.

"Эээ, нет! Нах@р! Пристрелят еще. Потом сфотографируешь!", - орет мне рослый и бородатый дядька, прерывая диалог по рации. Мимо, аккуратным строем, пробегает группа бойцов.

"Ну и черт с вами", - думаю я, поворачивая к магазинчику. Улица резко опустела. Только колеса автомобилей, хозяева которых явно стремятся убраться как можно дальше, шипят по разогретой дороге.

Меня всегда умиляли персонажи, уверенные в том, что пришли навсегда. Есть, знаете ли, такая категория девочек, которые, уже после одной совместной ночи, настойчиво предлагают сменить имидж, избавиться от некоторых друзей, которые не вписываются в "наш круг общения", тратить меньше времени на родителей и "о боже, зачем взрослому мужчине игровые приставки?!"

Еще они считают, что тебе просто необходимо записаться на йогу и непременно посмотреть курс фильмов по саморазвитию. Такие, как правило, незамедлительно отправляются в страну "Мальборо", где и стареют в окружении кошек.

Вот эти, якобы новые политики, которые сегодня рулят Украиной, они, в сущности, как эти девочки. И это, на самом деле, страшно.

Украицы, в сущности, терпеливы и непритязательны. Отношение к власти, у нас, всегда было в духе - "грабьте, но хоть пожить дайте и в душу не лезьте". Грабеж - это, разумеется, плохо, но всяко лучше, чем он же, но параллельно с изнасилованием. А ведь происходит именно это. И уже не в первый раз.

Первым, заниматься этой ерундой, начал пасечник всея Украины Виктор Ющенко. Президентское кресло еще не успело принять форму его седалища, а Остапа уже понесло. Новые учебники по Истории Украины, с непременным упоминанием майдана, памятники жертвам голода 33-го года, масса идиотских изменений в армии, которые лучше не сделали, но довели вояк до белого каления. Раздал, как водится, медальки подонкам, обесценил звание Героя Украины. Андреевич, судя по всему, был уверен, что занял кабинет не на один срок и перекраивал нашу жизнь в свое удовольствие.

Когда Пасечника ушли, еще несколько лет, по всей стране, так крепко пахло медом, что было не продохнуть. И доллар подорожал, ага.