Украина и сегодня у края империй

Эта статья Джорджа Фридмана первоначально была опубликована ещё в ноябре 2010 года, как часть серий текстов в «Geopolitical Journey series», который и сделал репост, ввиду того, что ситуация вна Украине, которая все также разрывается между Европой и Россией, снова находится в центре внимания.

Название "Украина" буквально переводится как "на краю". Эта страна находится на фронтире других держав, иногда является частью одного, иногда частью другого государства, но чаще всего она разделена.

В XVII и XVIII веках, территории государства, которое сегодня известно, как Украина, были разделены между Россией, Польшей и Османской империей. В XIX веке, страна была разделена уже между Россией и Австро-Венгрией. И в XX веке, за исключением короткого периода независимости после Первой мировой войны, она стала частью Советского Союза. Украина была на краю империй на протяжении веков.

Мой отец родился в Украине в 1912 году, в Карпатском городе, который сейчас называется Ужгород. Это была часть Австро-Венгрии, когда он родился, и к тому времени, как ему было десять лет, граница переехала в нескольких милях к востоку, так что его семья переехала в нескольких милях к западу.

Мой отец утверждал, что умеет говорить на семи языках (венгерском, румынском, словацком, польском, украинском, русском и идише). Будучи ребенком, я был глубоко впечатлен его умениями. И только позже я обнаружил, что его лингвистические навыки распространяется только на такие фразы, как "Что вы хотите за этого тощего цыпленка?" и "Пожалуйста, не стреляйте».

Он действительно понимал такие нетривиальные вопросы на всех этих языках. Рассмотрим причину: Ужгород сегодня находится на словацкой границе, примерно в 30 милях от Польши, в 15 милях от Венгрии и в 50 милях от Румынии.

Когда мой отец рос, границы постоянно переезжали, и знание этих языков имело жизненно важное значение. Вы никогда не могли быть уверены, кем бы вы будите, гражданином или следующим предметом, или кто будет целиться винтовкой на вас.

Мой отец жил на краю, пока немцы не пришли в 1941 году и охватил все перед ними, а затем, пока союз не вернулся в 1944 году и охватил все перед ними. Он был одним из десятков миллионов людей, которые жили или умерли на краю, и, возможно, нигде не было столько страданий от жизни на краю, чем в Украине.

Украина оказалась между Сталиным и Гитлером , между запланированными голодовкой и откровенной резней, чтобы быть освобожденным мучительными страданиями пост-сталинского коммунизма. Ни одна европейская страна не пострадала так в 20-м веке, как Украина. В период с 1914 до 1945 года, никто не был так близок к аду, как Украина.

Просьба, чтобы ими управляли

Украина, как ни странно, была сформирована скандинавами, которые пронеслись вниз и создали там торговый пункт, который, в конечном итоге, правил некоторыми местными группами населения.

Согласно древней истории, местные племена сделали следующее приглашение: «Земля наша велика и богата, но тут нет законов. Приходите править нами», это цитата приведена Энн Рид - автором отличной книги «Borderland: Journey through the History of Ukraine». На самом деле не имеет значения, что варяги пришли сюда на самом деле в качестве торговцев, а не завоевателей, создавая город Киев, в точке, где сужается необычайно широкий Днепр.

Тем не менее, немногие историки сомневаются, что предложение такого типа было действительно сделано. Я могу представить, что такое приглашение было действительно сделано тут, но не могу и на секунду вообразить, что оно могло даже прозвучать в другом месте.

Эта равнинная страна создана для внутреннего конфликта и разногласий, а идея, что иностранец хочет прийти и стабилизировать богатую землю, не всегда далека от мыслей украинцев. Из этого и выросла Киевская Русь, предшественница современной Украины, России и Беларуси. Существуют бесконечные споры о том, создала ли Украина Россию или наоборот. Достаточно сказать, что они развивались вместе. Это важнее, чем то, кто, что и кому должен. И должен ли.

Рассмотрим то, как по поверьям, люди выбрали свою религию. Владимир, языческий правитель, решил, что ему нужна современная религия. Он рассмотрел ислам и отверг его, потому что хотел употреблять алкоголь. Он рассмотрел католицизм и отверг его, потому что у него было много любовниц, и он не хотел от них отказываться.

В конце концов, он остановился на православии, которое показалось ему красивым и гибким. Как Рид указывает, за этим следовали внушительные последствия: "Выбирая христианство, а не ислам, Владимир навсегда оставил амбиции Руси в Европе, вместо Азии, а также путем принятия христианства из Византии, а не из Рима, он связал будущие русских, украинцев и белорусов вместе в Православии, неизбежно отделяя их от католических соседей поляков".

Я подозреваю, что в то время как Владимир любил алкоголь и женщин, его больше всего волновало нахождение баланса между полномочиями, а выбор Византии создавал пространство для Украины.

Украина, Европа и Россия

Сегодня снова Украина находится на краю, пытаясь найти свое место. Она стоит на краю России и Европы, со своей старой позицией. Эта позиция уникальна тем, что Украина является независимой в течение 18 лет. Это самый длительный период независимости Украины за многие века.

Самое поразительное в украинцах то, что, в то время как они, по видимому, ценят свою независимость, а международный дискурс, кажется, наоборот сосредоточен на том, к какой стране, они должны присоединиться.

Люди на Западе хотят быть частью Европейского Союза. Люди на Востоке хотят быть ближе к россиянам. Украинцы хотят остаться независимыми, но не просто независимыми.

Многие украинцы хотят вступить в Европейский союз, который не уверен в перспективах Украины. С другой стороны, Украина имеет такое же значение для россиян, как и для украинцев, так же, как это было и всегда раньше.

Украина так же важна для национальной безопасности России, как Шотландия для Англии или Техас для США. В руках врага, эти земли будут представлять угрозу для существования всех трех стран.

Вопреки слухам, ни Шотландия, ни Техас никуда не денутся. В отличии от Украины, которая очень даже может отвалить, если Россия будет бездействовать. И эта реальность формирует ядро украинской жизни. В фундаментальном смысле, география ввела ограничения на украинский национальный суверенитет и, следовательно, на жизнь украинцев.

С чисто стратегической точки зрения, Украина является «мягким подбрюшьем» России. Доминирующая Россией, Украина закрепляет российскую власть в Карпатах. В эти горы проникнуть, возможно, но нелегко. Если Украина находится под влиянием или контролем со стороны западного могущества, то российские и белорусские южные фланги широко открыты вдоль дуги, идущей от польской границы на восток, почти до Волгограда, затем на юг, к Азовскому морю, на расстоянии более чем в 1000 миль и более 700 из которых лежат на территории России.

Украина - вопрос фундаментальной национальной безопасности для России. Для западного же могущества, Украина имеет значение только в том случае, если власть планирует участвовать и победить Россию, как немцы пытались сделать во Второй мировой войне.

На данный момент, учитывая, что никто в Европе или в Соединенных Штатах не думает о военном противостоянии с Россией, Украина не является существенным преимуществом. Но с российской точки зрения это является фундаментальным, независимо от того, думает ли кто-либо об этом на данный момент.

В 1932 году Германия была безнадежна; к 1941, она завоевала европейский континент и была глубоко в России. Одна вещь, которую россияне узнали в долгой и мучительной истории, это никогда не планировать что-либо на основе того, что другие способны сделать или подумать в данный момент. А учитывая это, будущее Украины никогда не является случайным делом для них.

Конечно, это все выходит за рамки этого. Украина контролирует доступ России к Черному морю и, следовательно, к Средиземному морю. Порты Одессы и Севастополя обеспечивают военный и коммерческий доступ для экспорта, в частности, с юга России. Здесь проходит важный маршрут трубопровода для отправки газа в Европу - коммерческая и стратегическая необходимость для России, так как энергия стала основным рычагом влияния и контроля на другие страны, включая Украину.

Вот почему Оранжевая революция в Украине в 2004 году сыграла решающую роль в трансформации российского взгляда на Запад и его отношения к Украине. После распада Советского Союза в Украине впервые было правительство, которое не кланялось перед Россией.

В президентских выборах 2004 года, казалось бы, про-русский кандидат, Виктор Янукович, стал победителем на выборах, которые, как многие утверждали, были мошенническими. Толпы вышли на улицы, и вызвало отставку Януковича, и он был заменен прозападной коалицией.

Русские утверждали, что мирное восстание было спровоцировано западными спецслужбами, в частности ЦРУ и МИ-6, которые инвестировали деньги в прозападные НПО и политические партии. Была ли это операция разведки или достаточно открытая деятельность, нет никаких сомнений, что американские и европейские деньги вливаются в Украину. И пришло ли оно от теплых сердцем реформаторов или от стальных раскрытых глаз оперативников ЦРУ, не имело и малейшего значения Владимиру Путину. Он увидел в этом попытку окружить и разгромить Российскую Федерацию

Путин провел следующие шесть лет, работая, чтобы изменить ситуацию; работал, как открыто, так и тайно, чтобы разделить коалицию и создать пророссийское правительство. В выборах 2010 года, Янукович вернулся к власти, и с российской точки зрения, опасность была предотвращена.

Соединенные Штаты увязли в Ираке и Афганистане, и не могли помешать России в битве за Украину, а тут еще немцы сблизились с русскими после кризиса 2008 года. Российские олигархи имели тесные финансовые и политические связи с украинскими олигархами, которые повлияли на выборы.

Существует большая про-русский фракция в Украине, которая действительно хочет, чтобы страна связалась с Россией. Нежелание Запада существенно помогать Украине стало глубоким разочарованием для ее граждан.

По ту сторону Оранжевой революции

В день, когда мы прибыли в Киев, происходили две вещи. Во-первых, были демонстрации протеста о налоговой политике правительства. Во-вторых, Янукович был в Бельгии для участия в саммите с Евросоюзом. Обе эти вещи оживили прозападную фракцию в Украине, то есть фракцию, которая все ещё остается зацикленной на возможности того, чтобы Оранжевая революция была повторена, и чтобы Украина вступила в Евросоюз. Эти две вещи связаны между собой.

Демонстрации были связаны со смещением налогового законодательства, которое увеличивало налог у владельцев малого бизнеса. Основная демонстрация прошла на большой площади, хорошо оснащенной национальными флагами и другими знаменами. Звуковая система, тоже была довольно хороша. Можно было четко услышать выступления. Когда я указал местному прозападному журналисту, что все кажется хорошо финансируемой и организованной демонстрацией, то меня уверили, что это вообще не было хорошо организовано.

Я не был на других украинских демонстрациях, но присутствовал на различных других демонстрациях по всему миру, и большинство из них можно назвать «козлиным родео», как это делают в Техасе. Я таких выступлений и протеста, как в Украине, никогда не видел, но мне кажется, что они как раз не очень хорошо организованы. Эта же демонстрация не казалась мне «козлиным родео».

Это на самом деле имеет значение. Некоторое время было волнение среди политически осведомленных западников, что эта демонстрация может перерасти в другую Оранжевую революцию. Некоторые демонстранты разбивали лагерь на ночь, и были некоторые возбужденные слухи, что полиция блокировала автобусы, наполненные демонстрантами, тем самым предотвращая их попадания на демонстрацию. Это означало бы, что без вмешательства полиции демонстрация была бы больше, и что правительство беспокоилось о другом восстании.

Но это мне казалось иначе. Было вполне достаточно полиция в переулках, но они были расслаблены и не в защитном снаряжении. Мне сказали, что полиция в защитном снаряжении была спрятана во дворах и в других местах. Я не мог доказать обратное. Но демонстрация показалась мне слишком хорошо организованной. Страстные и почти спонтанные демонстрации более рваные, толпы более беспокойные и растущие, и полиция более напряженная.

Для меня, как для постороннего, казалось, что это скорее была попытка лидеров организаций и политиков создать чувство политической напряженности, чем спонтанное событие. Но была и капля надежды для антиправительственных группировок, что могло стать началом чего-то большого. Анализируя шансы, один журналист мне сказал, что был все-таки 5-процентный шанс, что это выступление могло перерасти в восстание.

Мне это напоминало бурю в стакане. Мое восприятие было не совсем правильным. Янукович заявил, позднее на той неделе, что новое налоговое законодательство не может вступить в силу. Он сказал, что это будет зависеть от парламентской деятельности, что оно не придет еще неделю, но он давал все признаки, что он найдет способ, по крайней мере отложить его, если не отменить. Очевидно, что демонстрацию тривиальной он не считал. Независимо от того, будет ли он, наконец, согнут пожеланиями демонстрантов, он чувствовал, что должен был отреагировать.

Европейские мечты

В тот же день начались демонстрации, Янукович уехал в Брюссель на переговоры о вступлении Украины в Европейский Союз. А также у меня была возможность встретиться с должностным лицом Министерства иностранных дел, прежде чем он отправился в Брюссель.

Чиновник так же был с министерством во время предыдущей администрации. Он был членом группы, которая была частью многочисленных программ, осуществляемых США и Европой для превращения восточноевропейцев в сторонников Запада. Моя встреча с чиновником научила меня двум вещам: либо Янукович не давит на людей идеологически или же наоборот хочет стоять хотя бы одной ногой в лагере Европейского Союза.

С моей точки зрения, как американца, репутация Европейского Союза выглядит запятнанной и не очень хорошей. Я встречался в Стамбуле с некоторыми европейскими финансовыми лидерами, которые в прошлых обсуждениях отклонили мой негативизм о Европейском Союзе как отсутствие вдумчивости с моей стороны.

На этот раз они были гораздо менее уверены, чем когда-либо прежде, и говорили о возможностях падения евро и других экстремальных результатов. Они проделали длинный путь, чтобы прийти к этой мысли. Но то, что для меня было очень интересно, так это тот факт, что официальный украинский чиновник не только не был ничуть потрясен ирландской ситуацией, но и не видел никакой связи между нею и желание ЕС, чтобы Украина якобы получила членство. По его мнению, ничего общего между двумя этими фактами не было.

Неприятности, с которыми сталкивался Европейский Союз, не давали ему возможности связываться с проевропейскими украинцами, в то время, как менялись основы игры. Не было и мысли, об Украине в Европейском Союзе, как и того, что ограничения для въезда были из-за несоответствующего уровня украинцев. Идея, что именно из-за расширения ЕС, смертельный удар перенесли ирландская или греческая экономика, была искренне немыслима для них.

Европейский союз сам не собирался тогда проводить структурных изменений. В тоже время ничего из того, что происходило в Европейском Союзе, никак не повлияло на привлекательность или открытость его по мнению украинцев, что никак не соответствовало здравому смыслу.

Во многих странах, которые мы посетили, в классах присутствовало разное мнение о членстве в ЕС. Политическая и экономическая элита относилась к этому с энтузиазмом, низшие же классы были гораздо более сдержанны.

В Украине также присутствуют региональные различия. Треть востока страны в значительной степени ориентирована на Россию, а не на Запад. Треть запада в значительной степени ориентирована на Запад. Центр страны склонен к западу, но мнения все равно расходятся.

Лингвистическое деление также проходит вдоль этих линий: самая высокая концентрация коренных украиноязычных - на Западе, а русскоязычных - на Востоке страны. Это можно наблюдать в выборах 2010 года и ранее. Янукович доминирует на Востоке, Тимошенко на Западе, а оспариваемый Центр - склоняется в сторону Тимошенко. Поддержка же на Востоке Партии Регионов вообще и Януковича в частности была подавляющей.

Это разделение определяет украинскую внутреннюю и внешнюю политику. Янукович рассматривается, как избранный, чтобы отказаться от Оранжевой революции. Сторонники этой революции показывают свои бурные чувства неприязни к Януковичу и считают, что он русский инструмент.

Интересно, что так еще совсем недавно не считали в Польше, где правительственные чиновники и журналисты предположили, что Янукович играет более сложную игру и действительно пытается найти баланс Украины между Европой и Россией.

Независимо от планов Януковича, трудно понять, как найти середину. Либо вы присоединиться к Европейскому союзу, либо нет. Я подозреваю, что Янукович будет пытаться присоединиться к Евросоюзу, но ему будет отказано. Поэтому он будет балансировать между этими двумя сторонами. Это единственный способ, чтобы он смог найти середину. Конечно, он рассматривает и членство в НАТО.

Я встретился с группой молодых украинских финансовых аналитиков и трейдеров. Они предположили, что Украина будет разделена на две страны, на восточную и западную, что, безусловно, вписывается в украинские традиции: быть на краю, быть разделенными между Европой и Россией.

Проблема в том, что нет четкой географической границы, по которую можно было бы разделить страну на две части, а как быть в центре - совсем не понятно.

Гораздо более интересная вещь, чем геополитические спекуляции украинцев - фиксация их на Варшаву. Сидя в Киеве, молодые аналитики и трейдеры знали все возможное о IPO рынка, приватизации и пенсионной системе в Польше, о различных планах и суммах, которые могут быть выделены из этих планов для частных инвестиций.

Стало ясно, что они были более заинтересованы в зарабатывании денег на Польских рынках, нежели в Европейском Союзе. Они были молодыми, и они были трейдерами, они знали, кто такой Гордон Гекко, что никаким боком к украинской жизни.

Самым интересным было то, как мало они говорили про украинских олигархов по сравнению с Варшавскими рынками. Олигархи, возможно, был вне их пути и, следовательно, не имели для них никакого значения, но была Варшава, которая их манила. Совсем не Европейский союз или структура власти.

Многие из этих молодых финансистов мечтали уехать из Украины. Так же, как и многие из студентов, которых я встретил в одном из университетов. Было три темы, которые они повторяли.

Меня поразило, как мало общего было между их национальными и личными надеждами. Они бежали по двум разным дорожками. В конце концов, суть сводилась к следующему: требуется поколение, чтобы построить нацию, а ранние поколения трудятся и страдают за то, что приходит после них. Это горькая пилюля, когда у вас есть возможность идти в другое место и хорошо жить для себя сейчас.

Напряженность в Украине, по крайней мере среди Европейско-ориентированных, состоит в том, что нужно выбирать между строительством Украины и своей собственной жизнью.

Суверенный вопреки самому себе

Это все были члены прозападного класса Украины, который был создан в университетах. Другая часть Украины находится в промышленных городах на востоке страны. Эти люди не собираются уезжать из Украины, но они понимают, что их промышленность не может конкурировать с европейской.

Они знают, что русские будут покупать то, что они производят, и они опасаются, что европейские заводы в Западной Украине будут стоить им их работы. Там существует ностальгия по СССР, но вовсе не потому, что они не помнят ужасы Сталина, но просто потому, что декаданс Леонида Брежнева был для них намного более привлекателен в сравнении с тем, что было до или после.

Вспомним и про олигархов. Мало того, что их щупальца опутывают украинскую экономику и украинское общество, но они также связывают Украину в тесное сотрудничество с русскими. Это все потому, что из-за сложных экономических и политических механизмов большинство украинских олигархов связаны с русскими. Они являются и двигателями, и тормозами Украины.

Когда я шел по улице с журналистом, он указал на красивое, но заброшенное здание. Он сказал, что супер-богачи покупают эти здания за небольшие деньги и держат их, так как замедляя развитие, они не платят никаких налогов.

Для олигархов, Европейский союз, со своими правилами и прозрачностью, является прямым вызовом, в то время как их отношения с Россией являются частью их повседневной работы.

Мне кажется, что русские не пытаются воссоздать Российскую империю, но ни хотят иметь большую сферу влияния, что довольно разные вещи. Они не хотят брать на себя ответственность за Украину или другие страны, но понимают, что их сила предполагает ответственность за судьбы других.

Они хотят контроль над Украиной достаточной степени, чтобы гарантировать, что потенциально враждебные силы не получат контроль, в частности НАТО или любые последующие лица. Россияне довольствуются тем, что могут позволить Украине свой внутренний суверенитет, пока Украина не станет угрозой для России, и пока газопроводы, проходящие через Украину находятся под контролем России.

Это довольно большая цена для суверенной страны. Но, кажется, в первую очередь Украина не заинтересована в поддержании своего суверенитета более чем формальном очертании. Больше всего граждан этой страны волнует выбор между Европой и Россией.

Странно то, что ни Европейский Союз, ни Россия при этом даже не показывают, будто сами хотят Украину. Европейский союз не собирается принимать в свои объятия себе очередного слабака. У него их уже достаточно. И Россия не хочет обременять себя руководством Украины. Они просто не хотят, чтобы кто-то управлял Украиной, угрожая России.

Украинский суверенитет никому не угрожает, пока граница остается нейтральной.

Это то, что я нашел наиболее интересным. Украина независима, и я думаю, она останется независимой. Ее глубокая проблема в том, что она не знает, что делать с этой не зависимостью, план может сформулировать только кто-то с другой точкой зрения, в данном случае Европа или Россия.

Великая внутренняя борьба происходит вна не из-за того, что решается вопрос того, как именно в Украине будут управлять, но потому, что решается вопрос будут ли это делать из Европы или России. В отличие от ХХ века, когда украинский союз становился причиной войн, сегодня уже никто не будет воевать. У России пока что есть то, что они хотят от Украины, и Европа не будет этого оспаривать. Пока.

Украина мечтала о суверенитете, никогда по-настоящему не понимая того, что это значит на самом деле.

Финансовым аналитикам и трейдерам, которых я упомянул, я рассказал, что некоторые из моих детей служили в армии. Они были потрясены этим. Зачем кому-то хотеть идти в армию?

Я попытался объяснить им свои причины, которые не имели никакого отношения с хорошей работой. Пропасть была слишком обширна. Они не могли понять, что национальный суверенитет и персональная служба не могут быть существовать отдельно. Напомню, что большинство из них надеялись покинуть Украину.

У Украины есть свой суверенитет. В некотором смысле, я почувствовал, что его хотят отдать, чтобы найти кого-то, кто бы убрал бремя независимости. На этот раз, пока не видно, что есть желающий взять ответственность за Украину. Также я не почувствовал, что украинцы понимают, что значит быть суверенным. Для многих из них, Москва и Варшава более реальны и близки, чем Киев.

Переведено отсюда